ма Гиперенору очи покрыла. 
Более ж всех поразил Оилеев Аякс быстроногий:    {515} 
С ним из вождей не равнялся никто быстротой на погоне 
Воев бегущих, которых ужасом Зевс поражает. 

  

 

 

ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ 

ОТТЕСНЕНИЕ ОТ КОРАБЛЕЙ 

  

   В бегстве, когда частокол и глубокий окоп миновали 
И лишилися многих, руками данаев попранных, 
Там, у своих колесниц удержалися, стали трояне, 
Бледны от страха и трепетны. В оное время воспрянул 
Зевс на Иде горе из объятий владычицы Геры.    {5} 
Быстро воздвигшись, он стал и увидел троян и данаев, 
Первых в расстройстве бегущих, а с тыла жестоко гонящих 
Бодрых данаев, и между их воинств царя Посейдона; 
Гектора ж в поле увидел простертого; окрест героя 
Други сидели; тягостно дышащий, чувства лишенный,    {10} 
Кровь извергал он: его поразил не бессильный данаец. 
Видя его, милосердовал царь и бессмертных и смертных; 
Быстро и грозно на Геру смотря, провещал громодержец: 
"Козни твои, о злотворная, вечно коварная Гера, 
Гектора мощного с боя свели и троян устрашили!    {15} 
Но еще я не знаю, не первая ль козней преступных 
Вкусишь ты плод, как ударами молний тебя избичую! 
Или забыла, как с неба висела? как две навязал я 
На ноги наковальни, а на руки набросил златую 
Вервь неразрывную? Ты средь эфира и облаков черных    {20} 
С неба висела; скорбели бессмертные все на Олимпе; 
Но свободить не могли, приступая: кого ни постиг я, 
С прага небесного махом свергал, и слетал он на землю, 
Только что дышащий; сим не смягчился б мой гнев непреклонный, 
Гнев за страдания богоподобного сына Геракла,    {25} 
Коего ты, возбудив на него и Борея и бури, 
Злобно гнала по пустынному понту, беды устрояя; 
К краю чужому его, к многолюдному бросила Косу. 
Я и оттоле избавил его и в отечество паки, 
В Аргос цветущий привел, совершителя подвигов многих.    {30} 
То вспоминаю, тебе, да оставишь ты козни и видишь, 
В помощь ли злобе твоей и любовь и объятия были, 
Коими ты, от богов удаляся, меня обольстила!" 

   Он произнес; ужаснулась великая Гера богиня 
И воскликнула так, устремляя крылатые речи:    {35} 
"Будьте свидетели мне, о земля, беспредельное небо, 
Стикса подземные воды, о вы, величайшая клятва, 
Клятва ужасная даже бессмертным, я вами клянуся, 
Самой твоею священной главою и собственным нашим 
Ложем брачным, которым вовек не клянуся я всуе!    {40} 
Нет, не с советов моих Посейдаон, земли колебатель, 
Трои сынам и вождю их вредит, а других защищает. 
Верно, к тому преклонен и подвигнут он собственным сердцем; 
Верно, ахеян узрев, милосердовал он о стесненных. 
Я ж и ему бы скорее совет подала, да всегда он    {45} 
Ходит путем, но которому ты повелишь, громовержец!" 

   Так говорила; осклабился царь и бессмертных и смертных 
И ответствовал ей, устремляя крылатые речи: 
"Если вперед, о супруга, лилейнораменная Гера, 
Будешь на сонме божественном мыслить согласно со мною,    {60} 
Сам Посейдаон, хотя бы желал совершенно иного, 
Мысль переменит, согласно с твоей и моею душою. 
Ныне ж, когда непритворно и истину ты говорила, 
Шествуй немедля к семейству богов, повели, да на Иду 
Вестница неба Ирида и Феб сребролукий предстанут.    {55} 
Вестница быстрая к воинству меднодоспешных данаев 
Снидет и скажет мое повеленье царю Посейдону, 
Да оставит он брань и в обитель свою возвратится. 
Феб же великого Гектора снова ко брани воздвигнет, 
Новую бодрость вдохнет и его исцелит от страданий,    {60} 
Ныне терзающих душу героя, а рати ахеян 
Вновь к кораблям отразит, малодушное бегство пославши. 
В бегстве они упадут на суда Ахиллеса Пелида. 
Царь Ахиллес ополчит на сражение друга Патрокла, 
Коего в битве копьем поразит бронеблещущий Гектор    {65} 
Пред Илионом, как тот уже многих юношей храбрых 
Свергнет, и с ними мою драгоценную ветвь, Сарпедона. 
Гектора, мстящий за друга, сразит Ахиллес знаменитый. 
С оного времени паки побег от судов и погоню 
Я сотворю и уже невозвратно, доколе ахейцы    {70} 
Трои святой не возьмут, по советам премудрой Афины. 
Так не свершившемусь, гнева ни сам не смягчу, ни другому 
Богу бессмертному