ным
     И страдальчески пытливым,

     Но и без того узнал бы
     По загадочной улыбке
     Губ, срифмованных так дивно,
     Как доступно лишь поэтам.

     Год приходит, год проходит,--
     От рожденья Иегуды
     Бен Галеви пролетело
     Семь столетий с половиной.

     В первый раз увидел свет
     Он в Кастилии, в Толедо;
     Был младенцу колыбельной
     Говор Тахо золотого.

     Рано стал отец суровый
     Развивать в ребенке мудрость,--
     Обученье началось
     С божьей книги, с вечной Торы.

     Сыну мудро толковал он
     Древний текст, чей живописный,
     Иероглифам подобный,
     Завитой квадратный шрифт,

     Этот чудный шрифт халдейский,
     Создан в детстве нашим миром
     И улыбкой нежной дружбы
     Сердце детское встречает.

     Тексты подлинников древних
     Заучил в цитатах мальчик,
     Повторял старинных тропов
     Монотонные напевы

     И картавил так прелестно,
     С легким горловым акцентом,
     Тонко выводил шалшелет,
     Щелкал трелью, словно птица.

     Также Таргум Онкелос,
     Что написан на народном
     Иудейском диалекте,--
     Он зовется арамейским

     И примерно так походит
     На язык святых пророков,
     Ну, как швабский на немецкий,--
     Этот желтоцвет еврейский

     Тоже выучил ребенок,
     И свои познанья вскоре
     Превосходно применил он
     В изучении Талмуда.

     Да, родитель очень рано
     Ввел его в Талмуд, а после --
     И в великую Галаху,
     В эту школу фехтованъя,

     Где риторики светшш,
     Первоклассные атлеты
     Вавилона, Пумпедиты
     Упражнялись в состязаньях.

     Здесь ребенок изощрился
     В полемическом искусстве,--
     Этим мастерством словесным
     Позже он блеснул в "Козари".

     Но, как небо нам сияет
     Светом двойственной природы:
     То горячим светом солнца,
     То холодным лунным светом, -

     Так же светит нам Талмуд,
     Оттого его и делят
     На Галаху и Агаду.
     Первую назвал я