йный род! Он на Рейне расцвел
     И спит на фамильном кладбище.



ВАЛЬКИРИИ

     На земле -- война... А в тучах
     Три валькирии летучих
     День и ночь поют над пей,
     Взмылив облачных коней.

     Власти -- спорят, люди -- страждут,
     Короли господства жаждут.
     Власть -- превысшее из благ.
     Добродетель -- в звоне шпаг.

     Гей, несчастные, поверьте:
     Не спасет броня от смерти;
     Пал герой, глаза смежив,
     Лучший -- мертв, а худший -- жив.

     Флаги. Арки. Стол накрытый.
     Завтра явится со свитой
     Тот, кто лучших одолел
     И на всех ярмо надел.

     Вот въезжает триумфатор.
     Бургомистр или сенатор
     Подлецу своей рукой
     Ключ подносит городской.

     Гей! Венки, гирлянды, лавры!
     Пушки бьют, гремят литавры,
     Колокольный звон с утра.
     Чернь беснуется: "Ура!"

     Дамы нежные с балкона
     Сыплют розы восхищенно.
     И, уже высокочтим,
     Новый князь кивает им.



ПОЛЕ БИТВЫ ПРИ ГАСТИНГСЕ

     Аббат Вальдгема тяжело
     Вздохнул, смущенный вестью,
     Что саксов вождь -- король Гарольд -
     При Гастингсе пал с честью.

     И двух монахов послал аббат,--
     Их Асгот и Айльрик звали,--
     Чтоб тотчас на Гастингс шли они
     И прах короля отыскали.

     Монахи пустились печально в путь,
     Печально домой воротились:
     "Отец преподобный, постыла нам жизнь
     Со счастьем мы простились.

     Из саксов лучший пал в бою,
     И Банкерт смеется, негодный;
     Отребье норманнское делит страну,
     В раба обратился свободный.

     И стали лордами у нас
     Норманны-- вшивые воры.
     Я видел, портной из Байе гарцевал,
     Надев злаченые шпоры.

     О, горе нам и тем святым,
     Что в небе наша опора!
     Пускай трепещут и они,
     И им не уйти от позора.

     Теперь открылось нам, зачем
     В ночи комета большая
     По небу мчалась на красной метле,
     Кровавым светом сияя.

     То, что пророчила звезда,
     В сражении мы узнали.
     Где ты велел, там были мы
     И прах короля ис