власть, а  они,  с  его  помощью,  могли  
бы
удовлетворять свою жадность и свое честолюбие, в этом случае все прочие 
граждане
оказались бы вынуждены безропотно  нести  то  самое  иго,  заставить  
переносить
которое  способно  одно  лишь  насилие.  Именно  таким  образом  
устанавливается
равновесие между обращающимися к насилию и теми, на кого насилие это направлено,

и каждый человек прочно прикрепляется к  своему  сословию.  Превращение  страны,

приноровленной к монархическому строю, в республику и  установление  монархии  
в
стране, приспособленной  к  республиканскому  строю,-'дело,  требующее  
человека
редкостного ума и воли.  Поэтому, хотя брались за него весьма многие, лишь 
очень
немногим удавалось довести его до конца.  Огромность встающей перед ними  
задачи
отчасти устрашает людей, отчасти сковывает их-в  результате  они  на  первых  
же
шагах спотыкаются и терпят неудачу.
     Возможно, высказанное мною мнение о том, что невозможно создать  
республику
там,  где  имеются  дворяне,  покажется  противоречащим    опыту    
Венецианской
республики, где одни лишь дворяне допускаются на общественные и  
государственные
должности.  Но на это я возражу, что  пример  Венеции  моему  мнению  отнюдь  
не
противоречит, ибо в республике сей дворяне являются дворянами больше  по  имени,

чем по существу: они не  получают  там  больших  доходов  с  поместий,  так  
как
источник их богатства - торговля и движимость;  кроме  того,  никто  из  них  
не
владеет замками и не обладает никакой вотчинной властью над  крестьянами;  
слово
<дворянин> является в Венеции почетным званием, никак не связанным с тем, что  
в
других городах делает человека дворянином. Подобно тому как в других 
республиках
жители делятся на различные группы, по-разному именуемые, жители Венеции 
делятся
на дворян и на народ.  Дворяне там обладают или могут обладать всеми  
почестями;
народ же к ним совершенно не допускается.  Благодаря этому,  в  силу  причин,  
о
которых уже говорилось, в Венеции не возникает смут.
     Итак, пусть устанавливается республика  там,  где  существует  или  
создано
полное равенство. И наоборот, пусть учреждается самодержавие там, где 
существует
полнейшее неравенство.  В противном случае будет создано нечто  несоразмерное  
и
недолговечное.

Глава LVII
                     ПЛЕБЕИ В МАССЕ СВОЕЙ КРЕПКИ И СИЛЬНЫ,
                             А ПО ОТДЕЛЬНОСТИ СЛАБЫ

     Многие римляне, после того как нашествие французов  опустошило  их  родину,

переселились в Вейи вопреки постановлению и предписанию Сената.  Дабы  
исправить
такой непорядок.  Сенат  специальными  общественными  эдиктами  повелел  всем  
к
известному сроку и под страхом определенного  наказания  вернуться  в  Рим.  Те,

против кого были направлены указанные эдикты, сперва  потешались  над  ними,  
но
потом, когда настал срок повиноваться, подчинились.  Тит Ливии говорит по  
этому
поводу: "Ex ferocibus universis singuli metu suo obidientes  fuere  [Будучи  
все
вместе храбрыми, они стали покорными, ибо каждый боялся сам за себя]" (лат.).
     И действительно, нельзя лучше показать природу народных масс, чем  
показано
в приведенном тексте.  Массы дерзко  и  многократно  оспаривают  решения  
своего
государя, но затем,  оказавшись  непосредственно  перед  угрозой  наказания,  
не
доверяют друг другу и  покорно  им  повинуются.  Таким  образом,  можно  
считать
непреложным, что тому, что на