его  не  угнетали.  Но  если государя привела к власти знать
наперекор народу, то первый его  долг  --  заручиться  дружбой  народа,  что
опять-таки  нетрудно  сделать,  если  взять  народ  под свою защиту. Люди же
таковы, что, видя  добро  со  стороны  тех,  от  кого  ждали  зла,  особенно
привязываются  к  благодетелям,  поэтому  народ  еще  больше  расположится к
государю, чем если бы сам привел его  к  власти.  Заручиться  же  поддержкой
народа  можно  разными  способами, которых я обсуждать не стану, так как они
меняются от случая к  случаю  и  не  могут  быть  подведены  под  какое-либо
определенное правило.
     Скажу лишь в заключение, что государю надлежит быть в дружбе с народом,
иначе  в  трудное время он будет свергнут. Набид, правитель Спарты, выдержал
осаду со стороны всей Греции  и  победоносного  римского  войска  и  отстоял
власть  и  отечество;  между  тем  с  приближением  опасности  ему  пришлось
устранить всего несколько лиц, тогда  как  если  бы  он  враждовал  со  всем
народом,  он не мог бы ограничиться столь малым. И пусть мне не возражают на
это расхожей поговоркой, что, мол,  на  народ  надеяться  --  что  на  песке
строить.  Поговорка  верна,  когда  речь идет о простом гражданине, который,
опираясь на народ, тешит себя надеждой, что  народ  его  вызволит,  если  он
попадет  в  руки врагов или магистрата. Тут и в самом деле можно обмануться,
как обманулись Гракхи в Риме или мессер Джорджо Скали во Флоренции. Но  если
в  народе  ищет  опоры государь, который не просит, а приказывает, к тому же
бесстрашен, не падает духом в несчастье, не  упускает  нужных  приготовлений
для  обороны  и  умеет  распоряжениями своими и мужеством вселить бодрость в
тех, кто его окружает, он  никогда  не  обманется  в  народе  и  убедится  в
прочности подобной опоры.
     Обычно  в  таких  случаях  власть  государя оказывается под угрозой при
переходе от гражданского строя к абсолютному -- так как государи правят либо
посредством магистрата, либо единолично. В первом случае положение  государя
слабее  и  уязвимее,  ибо  он  всецело  зависит  от воли граждан, из которых
состоит магистрат, они же могут лишить его власти в любое,  а  тем  более  в
трудное, время, то есть могут либо выступить против него, либо уклониться от
выполнения его распоряжений. И тут, перед лицом опасности, позно присваивать
себе  абсолютную  власть,  так как граждане и подданные, привыкнув исполнять
распоряжения магистрата, не станут  в  трудных  обстоятельствах  подчиняться
приказаниям  государя.  Оттого-то  в  тяжелое  время у государя всегда будет
недостаток в надежных людях, ибо нельзя верить тому, что видишь в  спокойное
время, когда граждане нуждаются в государстве: тут каждый спешит с посулами,
каждый,  благо  смерть  далеко,  изъявляет готовность пожертвовать жизнью за
государя, но когда государство в трудное  время  испытывает  нужду  в  своих
гражданах,  их объявляется немного. И подобная проверка тем опасней, что она
бывает лишь однажды. Поэтому мудрому государю надлежит принять меры к  тому,
чтобы  граждане  всегда  и  при  любых  обстоятельствах  имели потребность в
государе и  в  государстве,--  только  тогда  он  сможет  положиться  на  их
верность.

ГЛАВА X

      КАК СЛЕДУЕТ ИЗМЕРЯТЬ СИЛЫ
      ВСЕХ ГОСУДАРСТВ

     Изучая  свойства  государств,  следует  принять  в  соображение и такую
сторону  дела:  может  ли  государь  в  случае  надобности   отстоять   себя
собственными  силами  или  он  нуждается  в  защите  со стороны. Поясню, что
способными отстоять себя я называю тех государей, которые, имея  в  достатке
людей  или  денег,  могут  собрать  требуемых  размеров  войско  и выдержать
сражение с любым неприятелем; нуждающимся в помощи я  называю  тех,  кто  не
может  выйти  против неприятеля в поле и вынужден обороняться под прикрытием
городских стен. Что делать в первом случае -- о том речь впереди,  хотя  кое
что  уже  сказано  выше. Что же до второго случая, то тут ничего не скажешь,
кроме того, что государю надлежит укреплять  и  снаряжать  всем  необходимым
город, не принимая в расчет прилегающую округу. Если государь хорошо укрепит
город  и  будет  обращаться  с  подданными так, как описано выше и добавлено
ниже, то соседи остерегутся на него  нападать.  Ибо  люди  --  враги  всяких
затруднительных  препятствий,  а  кому  же  покажется  легким  нападение  на
государя, чей город хорошо укреплен, а народ не озлоблен.
     Города Германии, одни  из  самых  свободных,  имеют  небольшие  округи,
повинуются  императору,  когда  сами  того  желают,  и  не боятся ни его, ни
кого-либо другого из сильных соседей, так как достаточно укреплены для того,
чтобы захват  их  всякому  показался  трудным  и  изнурительным  делом.  Они
обведены  добротными  стенами  и  рвами,  имеют артилерии сколько нужно и на
общественных складах держат годовой запас продовольствия, питья  и  топлива;
кроме   того,   чтобы  прокормить  простой  народ,  не  истощая  казны,  они
заготовляют на год работы в тех отраслях, которыми  живет  город,  и  в  тех
ремеслах,  которыми кормится простонародье. Военное искусство у них в чести,
и они поощряют его разными мерами.
     Таким  образом,  государь,  чей  город  хорошо  укреплен,  а  народ  не
озлоблен,  не  может  подвергнуться  нападению.  Но  если  это  и  случится,
неприятель принужден будет с позором ретироваться, ибо все в мире меняется с
такой быстротой, что едва ли  кто-нибудь  сможет  год  продержать  войско  в
праздности,  осаждая  город.  Мне  возразят,  что  если народ увидит, как за
городом  горят  его  поля  и  жилища,  он  не  выдержит  долгой  осады,  ибо