Благородство и благодарность. Благородная душа будет охотно чувствовать себя 
обязанной к благодарности и не будет боязливо избегать случаев, при которых ей 
приходится обязываться; точно так же она будет потом умеренна в выражениях 
благодарности; тогда как низкие души не хотят ни к чему обязываться или потом 
чрезмерны или слишком старательны в выражениях благодарности. Последнее, 
впрочем, встречается и у лиц низкого происхождения или находящихся в зависимом 
положении: услуга, оказанная им, представляется им чудом милости.
367
Часы красноречия. Чтобы хорошо говорить, одному нужен человек, который 
решительно и по общему признанию стоял бы выше его, другой же может находить 
полную свободу речи и счастливые обороты красноречия лишь перед человеком, 
которого он превосходит; в обоих случаях - причина одна и та же: каждый из 
обоих говорит хорошо, лишь когда он говорит sans gene, один - потому что перед 
высшим он не чувствует побуждения к конкуренции, к соперничеству, другой - по 
тому же самому в отношении низшего. - Но есть и совсем иной род людей, которые 
говорят хорошо, лишь когда соперничают и стремятся победить. Который из людей 
этих двух родов более честолюбив: тот, кто из возбужденного честолюбия говорит 
хорошо, или тот, кто по тому же мотиву говорит плохо или совсем не говорит?
368
Талант к дружбе. Среди людей, имеющих особое дарование к дружбе, выделяются два 
типа. Один постоянно подымается вверх и для каждой фазы своего развития находит 
вполне соответствующего друга. Ряд друзей, который он таким образом приобретает,
 редко находится в согласии между собой и часто - в раздоре и противоречии, и 
это вполне соответствует тому, что и позднейшие фазы его развития уничтожают 
или умаляют прежние фазы. Такого человека можно в шутку назвать лестницей. - 
Другой тип представляет тот, кто способен притягивать к себе самые различные 
характеры и дарования, так что он приобретает целый круг друзей; последние же 
именно в силу этого вступают в дружеское отношение между собой, несмотря на все 
свое несходство. Такого человека следует назвать кругом: ибо в нем в какой-либо 
форме должна быть предобразована эта гармония столь различных характеров и 
натур. - Впрочем, дар иметь хороших друзей во многих людях гораздо более велик, 
чем дар быть хорошим другом.
369
Тактика в разговоре. После разговора с кем-либо человек бывает лучше всего 
настроен в пользу своего собеседника, если имел случай выказать перед ним во 
всем блеске свой ум и свою любезность. Этим пользуются умные люди, которые 
хотят расположить к себе кого-либо; в разговоре с ним они постоянно дают ему 
прекрасные поводы к остроте и т. п. Можно представить себе веселый разговор 
между двумя очень умными людьми, каждый из которых хочет настроить в свою 
пользу другого и которые поэтому бросают друг другу прекрасные поводы, но не 
принимают их, - так что разговор в целом протекает неостроумно и нелюбезно, 
потому что каждый предоставляет другому повод к остроумию и любезности.
370
Способ разрядить недовольство. Человек, которому что-либо не удается, охотнее 
объясняет эту неудачу злым умыслом другого человека, чем случайностью. Его 
раздраженное чувство облегчается тем, что он мыслит причиной своей неудачи 
личность, а не что-то безличное: ибо лицам можно отомстить, козни же случая 
нужно безропотно проглотить. Поэтому лица, окружающие монарха, когда ему 
что-либо не удалось, обыкновенно указывают ему на отдаленную личность как на 
мнимую причину неудачи и приносят ее в жертву интересу всех придворных; иначе 
недовольство монарха разразилось бы над ними всеми, так как он ведь не может 
мстить самой богине судьбы.
371
Принимать окраску среды. Почему симпатии и антипатии так заразительны, что 
почти нельзя жить вблизи сильно чувствующего человека, не заполняясь, подобно 
сосуду, всеми его "за" и "против"? Прежде всего полное воздержание от суждения 
очень трудно, а иногда прямо невыносимо для нашего тщеславия; оно по цвету 
похоже на нищету мыслей и чувств или на боязливость, немужественность; и потому 
мы вынуждены по меньшей мере занять определенную позицию, иногда враждебную 
направлению нашей среды, если эта позиция доставляет больше удовольствия нашей 
гордости. Обыкновенно же - и это есть второе - мы совсем не сознаем перехода от 
равнодушия к симпатии и антипатии, а постепенно привыкаем к чувствам нашей 
среды, и так как симпатическое присоединение к мнению и взаимное понимание 
весьма приятны, то мы скоро начинаем носить все знаки и партийные цвета этой 
среды.
372
Ирония. Ирония уместна лишь как педагогическое средство в устах учителя в 
общении с учениками всякого рода; цель ее состоит в том, чтобы укротить и 
пристыдить, но тем целительным способом, который пробуждает добрые намерения и 
влечет нас отплатить почитанием и благодарностью, как врачу, тому, кто с нами 
так обошелся. Человек, пользующийся иронией, представляется несведущим, и 
притом так хорошо, что беседующие с ним ученики бывают обмануты и, веря, что 
они знают лучше, становятся смелыми и оставляют многое открытым для нападения - 
пока вдруг светоч, которым они светили в лицо учителю, к их стыду, не отбросит 
своих лучей на них самих. - Где такое отношение, как между учителем и учеником, 
не имеет места, там ирония есть бесчинство, низкий аффект. Все иронические 
писатели рассчитывают на глупый род людей, которые хотят чувствовать себя 
вместе с автором выше других и рассматривают автора как глашатая их самомнения. 
- Кроме того, привычка к иронии, как и к сарказму, портит характер, она придает 
ему постепенно черту злорадного превосходства: под конец начинаешь походить на