мира. Они идут 
до определенных пределов, но не дальше163. Мы видим, что хотя та же самая 
реальность видна "в звезде, в камне, в плоти, в душе и в прахе", все же она 
видна более полно в живых существах, чем в мертвой материи, в развивающемся 
человеке, чем в удовлетворенном животном, в духовной жизни, чем в 
интеллектуальной164. В этом процессе самосознания или самоосуществления низшее 
является землей. Мыслители упанишад делают шаг вперед по сравнению с ведийской 
концепцией единой стихии – воды. Иногда различаются три стихии – огонь, вода и 
земля165, а иногда пять стихий – эфир, воздух, огонь, вода и земля. 

"Из этого я (Брахмана) прежде всего, возникает эфир (анаша); из эфира – воздух, 
из воздуха – огонь, из огня – вода, из воды – земля, из земли – растения, из 
растений – пища, из пищи – семя, из семени человек. Таким образом, человек 
состоит из сущности пищи"166. 

Обсуждая физическую основу жизни, автор дает оценку эволюции материи. Высший 
обладает свойствами низшего. Эфир, имеющий единственное свойство – звук, идет 
первым. Это то, посредством чего мы слышим. От эфира мы переходим к воздуху, 
который имеет свойство эфира, но, кроме того, и осязаемость. Это то, при помощи 
чего мы слышим и ощущаем. Из воздуха возникает огонь. Это то, посредством чего 
мы слышим, ощущаем и видим. От огня мы переходим к воде. Мы можем ее ощутить на 
вкус. Из воды возникает земля, то, посредством чего мы слышим, чувствуем, видим,
 ощущаем на вкус и запах. Хотя подобная наука может показаться в настоящее 
время фантастической, все же она не лишена принципиального значения. Теорию 
пяти стихий мы впервые имеем в упанишадах. Предлагается различение 
первоначальной сущности, или танматры, и внешне материального воплощения, или 
субстанции167. Чхандогья упанишада иногда намекает, что вещи мира качественно 
отличны одна от другой и могут быть разделены на неограниченное количество 
частей. Уддалака предлагает теорию о том, что материя бесконечно делима и 
качественно различна. Превращения вещей не существует. Когда мы получаем масло 
от сбивания сметаны, то не сметана превращается в масло, а частицы масла, 
которые уже находились в сметане, в процессе сбивания поднимаются наверх168. 
Положение Анаксагора о том, что различные виды материи взаимно проникают друг 
друга, подобно положению: 

"если эмирический факт, такой, как усвоение корма, показывает нам превращение, 
скажем, зерна в мясо и кость, мы должны истолковать это таким образом, что 
зерно содержит в себе – хотя и в таком минимальном количестве, что оно 
невоспринимаемо, – именно то, во что оно превращается. Оно действительно 
состоит из частиц мяса и крови, мозга и кости"169. 

Учение об атомах Канады также выдвигает точку зрения, что частицы только 
сочетаются и разделяются. Материя представлена как хаотическая масса, подобная 
сокам различных деревьев, сливающимся в мед170. Нельзя не видеть в этом 
зародыша теории санкхья. Развитие материи оценивается или вхождением дживы в 
материю, или различными степенями одушевления материи духом. Иногда принцип 
движения относится к самой материи. Прана, или жизнь, хотя и возникает из 
материи, не может, однако, быть полностью объяснена материей. Подобным образом 
сознание, хотя оно и возникает из жизни, не объясняется гипотезой праны, или 
витализма. Когда мы подходим к человеку, мы сталкиваемся с самосознающей мыслью.
 Человек выше, чем камни и звезды, животные и птицы, поскольку он может войти в 
содружество разума и воли, чувств и сознания, и все же он не является высшим, 
раз он чувствует страдание от противоречий. 

Прежде чем мы перейдем от этого раздела к следующему, мы позволим себе 
поставить вопрос о том, правильно ли рассматривать доктрину упанишад как 
пантеистическую. Пантеизм – это точка зрения, которая отождествляет бога с 
суммой вещей и отрицает трансцендентное. Если природа абсолюта полностью 
исчерпывается развитием мира, если абсолют и мир становятся единым, тогда мы 
имеем пантеизм. В упанишадах мы встречаемся с высказываниями, заявляющими, что 
природа реальности не исчерпывается мировым процессом. Существование мира не 
лишает абсолют совершенства. Это выражено в прекрасном образе: 

"То совершенное и это совершенное. От того совершенного возникает это 
совершенное. Если отделить это совершенное от другого совершенного, то 
оставшееся все же является совершенным". 

Даже бог, воплощаясь в мире, ничего не теряет из своей природы. Еще во времена 
Ригведы говорили, что все существа являются только четвертой частью пуруши, в 
то время как остальные три четверти остаются бессмертными в сияющих сферах171. 
Согласно Брихадараньяке (V.14), одна нога Брахмана состоит из трех миров, 
вторая – из утроенного познания веды, третья – из трех жизненных дыханий, в то 
время как четвертая, вознесенная высоко над прахом земли, блистает, как 
солнце172. Упанишады заявляют, что мир заключается в боге. Но они никогда не 
утверждали, что мир – это бог. Бог – это гораздо больше, чем вселенная, которая 
является его произведением. Он настолько больше ее и находится настолько по ту 
сторону ее, насколько человеческая личность находится по ту сторону тела, 
которое является ее орудием в здешней жизни. Они отказываются заточить бога в 
мире. Отсюда не следует, что бог – это внешний творец, существующий отдельно от 
мира. Бог выражает себя в мире, и мир является выражением его жизни. Бог в 
безграничной полноте своего бытия трансцендентен по отношению к своим 
фактическим проявлениям в мире конечных физических и психических сущностей, 
которые он вызвал к существованию. Бог является как трансцендентным, так и 
имманентным. Упанишады не пантеистичны в плохом смысле этого слова. Вещи не 
брошены просто в кучу, называемую богом, без единства, цели или различия в 
ценности. Философия упанишад восстает против деистического понимания бога. Она 
не говорит о