Вторая Пуническая война была важным этапом в развитии тактики. В бою при 
Левктрах удар наносился одним наиболее сильным флангом; под Каннами средством 
окружения противника были оба фланга, усиленные за счет ослабления центра 
боевого порядка. Конница хорошо маневрировала и взаимодействовала с пехотой. 
Впервые в этой войне возникла тактическая глубина боевого порядка (бой при 
Заме): вторая линия тяжелой пехоты получила тактическое назначение. Средством 
маневра теперь была не только конница, но и эшелонированная в глубину пехота.

Оценивая вторую Пуническую войну, Дельбрюк извратил ее роль в развитии военного 
искусства, сведя все к тактике. "В крупных сражениях второй Пунической войны, - 
пишет он, - эта тактика ("специфически римская, манипулярная тактика") 
проявилась в последний раз в наибольшем масштабе, оказалась несостоятельной и 
недолговечной; и тогда произошел переход к новым формам тактики, стяжавшей Риму,
 благодаря ее высокому техническому совершенству, на протяжении двух поколений 
владычество над всем миром"{152}. Подобные умозаключения по меньшей мере 
несостоятельны. Разве могла даже самая совершенная тактика обеспечить Риму 
политическое господство? Дельбрюк все свел к тактическим формам, которые он 
рассматривает лишь с внешней стороны, не понимая их сущности. Истоками побед 
древнего Рима являлась не тактика, а экономика и политика.

Дельбрюк утверждал, что "стратегией Ганнибала руководил тактический момент - 
уверенность в победе над римлянами в открытом поле"{153}. Ганнибал понимал, что 
коренным вопросом войны был вопрос о союзниках. Оценивая истоки могущества Рима,
 он говорил: "Могущество Рима состоит не в его военной мощи, а в его 
способности разъединять противников". Не понял этого Дельбрюк и извратил связь 
стратегии и тактики, подчинив первую последней.

Пытаясь выяснить стратегическое содержание второй Пунической войны, Дельбрюк 
навязывал Ганнибалу свою схему стратегии измора. "Не будучи в силах совершенно 
разбить римлян и фазу же уничтожить их могущество, он (Ганнибал) повел войну 
так, чтобы взять их измором, расслабить их до того, что они добровольно примут 
предложенные условия мира. Стратегия становится политикой, а политика - 
стратегией"{154}. По словам Дельбрюка "Ганнибал не менял своей стратегии; он с 
самого начала был стратегом измора и остался им до конца"{155}. Ганнибал 
действительно не менял своей стратегии, но содержанием ее была борьба за 
союзников, а целью - победа над Римом. Извращает историю Дельбрюк и когда 
утверждает, что "подобно стратегии Фридриха стратегия Ганнибала была хотя и 
двухполюсной, но никогда не имела своей целью полное военное сокрушение 
неприятеля, как мы это видим у Наполеона и у Александра". Дельбрюк оторвал 
стратегию карфагенян от политической обстановки и поэтому не видел ее развития. 
В первый период войны карфагенская армия уклонялась от боя, и главное внимание 
Ганнибала было сосредоточено на создании промежуточной базы в Галлии. Во второй 
период карфагеняне стали наносить римлянам одно поражение за другим, что 
укрепляло их политическое положение и способствовало расширению антиримского 
союза. Но эти удары не сломили силу сопротивления рабовладельческой Римской 
республики. Римляне начали откалывать от карфагенян одного союзника за другим и 
в конце концов перенесли театр военных действий в Африку. Карфаген лишился 
последних своих союзников. Так изменялась стратегия в ходе войны, и эти 
изменения определялись изменением внутренней и внешней политической обстановки 
воюющих сторон. Дельбрюк же пытался втиснуть стратегию второй Пунической войны 
в свою убогую схему стратегии сокрушения и стратегии измора, игнорируя 
изменения политической обстановки в ходе войны, не понимая коренного вопроса 
войны, подчиняя стратегию тактике.

Третья Пуническая война (149-146 гг. до н. э.). Ганнибал, несколько лет 
управляя Карфагеном, осуществил ряд мероприятий, обеспечивавших выплату 
контрибуции Риму. Одновременно он замышлял организовать большую антиримскую 
коалицию в составе Карфагена, Сирии и Македонии, рассчитывая поднять восстание 
в Этрурии, Лигурии и Цизальпийской Галлии. Но сирийский царь Антиох III не 
принял этого плана, так как не имел сильного флота и опасался нападения со 
стороны Родоса. Тайные переговоры Ганнибала стали известны в Риме, и сенат 
потребовал выдачи его как нарушителя условий мирного договора. В 195 году до н. 
э. Ганнибал бежал из Карфагена в Сирию к Антиоху. Но в ходе сирийской войны в 
бою при Магнезии в 190 году до н. э. римляне разбили сирийцев, и Антиох III по 
мирному договору обязался выдать Ганнибала. Карфагенскому полководцу слова 
пришлось бежать - сначала на Крит, а затем в Вифинию. Римляне и здесь добились 
выдачи Ганнибала, но он принял яд. В этом же, 183 году до н. э. умер и 
победитель карфагенской армии при Заме Сципион Африканский.

Карфаген к середине II века да н. э. в значительной мере восстановил свое 
экономическое положение, что очень беспокоило крупных рабовладельцев Рима. Ярый 
сторонник непримиримой внешней политики Катон, выступая в сенате, каждый раз 
повторял одну и ту же фразу. "Впрочем, я думаю, что Карфаген надо разрушить". 
Воспользовавшись незначительным поводом, Рим начал третью Пуническую войну 
(149-146 гг. до н. э.).

Римская армия численностью в 80 тысяч пехоты и 4 тысячи всадников, 
сосредоточенная в Сицилии, была переправлена в Утику, находившуюся вблизи от 
Карфагена. В ответ на просьбу карфагенян прекратить войну римляне предложили им 
сдать оружие. Это требование было выполнено. По сообщению Полибия, карфагеняне