немедленно приступают к следующему маневру против новой линии вражеских войск, 
которая только что появилась на поле боя».
Внедряя это ошеломляющее изменение в принятую тактику кавалерии, Фридрих 
получил полное содействие двух генералов от кавалерии, Зейдлица и Цитена, 
которые непосредственно и вели прусских конников от победы к победе, и 
совершенно дискредитировал старые методы. Другой военный автор того же времени 
писал: «Такого мне еще не приходилось ранее видеть, но в ходе боев на моих 
глазах неоднократно эскадроны, полагавшиеся на свое огнестрельное оружие, были 
опрокинуты и разбиты эскадронами, шедшими в атаку на скорости и не ведшими 
огня».
Полковник Джордж Тейлор Денисон, канадский автор, признавал в своей «Истории 
кавалерии»: «Еще никогда в древней или современной истории, даже в ходе войн 
Ганнибала или Александра Македонского, кавалерией не были совершены столь 
блестящие операции, которые можно было бы сравнить с деяниями конников Фридриха 
Великого в его последних войнах. Секрет их успеха заключался в тщательной 
подготовке отдельного солдата, в постоянных маневрах больших масс конницы, в 
доверии к сабле и в пламенной энергии, а также в тщательной расчетливости 
великих военачальников, командовавших ею».
Он также упоминает одну из заметок Фридриха на полях его меморандума по тактике 
кавалерии. «N. В. Если обнаружится, что какой-то солдат отказывается исполнять 
свой долг или желает сбежать, то первый же офицер или унтер-офицер, заметивший 
это, должен поразить его своей саблей» — целительная мера, которая сохранялась 
во имя поддержания дисциплины с самого начала истории и, как представляется, 
будет сохранена и в будущем. Один трус может увлечь за собой всю роту, а 
ненадежная рота может стать причиной поражения в сражении. Расправа с трусливым 
солдатом прямо на поле боя — это мучительное решение, которое, может статься, 
придется в один момент принять любому офицеру или унтер-офицеру. Бывают, однако,
 времена, когда людей не может удержать в строю даже страх смерти (что в 
значительной степени обусловливает то, почему большинство людей все-таки 
остаются в строю, хотя все инстинкты повелевают им бежать). В такие моменты 
осознание того, что впереди их, возможно, ждет почетная смерть, а позади — 
смерть неизбежная, причем бесчестная, удерживает их на месте.
Прусская кавалерия подразделялась на три вида: кирасиры, драгуны и гусары.
Кавалерия всегда, с начала истории, подразделялась на три более или менее 
обособленные группы — легкую, среднюю и тяжелую. Легкая кавалерия 
предназначалась для разведки, рекогносцировки и быстрых атак. Средняя, более 
тяжеловооруженная и лучше защищенная доспехами, все же сохраняла быстроту 
маневра. Тяжелая — крупные воины на больших конях, часто целиком закованные в 
доспехи, — была значительно медленнее, но побеждала врага шоковым ударом за 
счет своей массы. Во времена Фридриха Великого такое деление было усугублено 
еще и использованием огнестрельного оружия. Существовали кирасиры, все еще 
сохранявшие кирасу из наспинника и нагрудника, которые были вооружены двумя 
громадными пистолетами и тяжелым палашом; драгуны, как тяжелые, так и легкие, 
имели на вооружении короткий мушкет со штыком и саблю и были способны вести бой 
пешими, если того потребуют обстоятельства; конные гренадеры, чьи функции почти 
совпадали с функциями тяжелых драгун; гусары — легкая кавалерия — вооруженные 
саблей и еще более коротким мушкетом, называвшимся карабином; в некоторых 
частях уланы, тяжелые и легкие.



Головные уборы гусарского полка «Мертвая голова» и 2-го гусарского полка


Однако с самого начала такого многообразия видов кавалерии существовала все 
усиливающаяся тенденция (особенно в прусских частях) использовать легких драгун 
и гусар в одном строю с полками тяжелой кавалерии. Эта тенденция особенно 
обозначилась в течение следующего столетия, и к тому времени, когда конница 
исчезла с полей сражений, почти не существовало какой-либо разницы в вооружении,
 оснащении и использовании между кавалерийскими полками различных типов.
Кирасиры и драгуны Фридриха были сведены в полки по пять эскадронов, состоявшие 
из двух рот по семидесяти человек в каждой. Каждый полк насчитывал семьдесят 
пять офицеров и двенадцать трубачей. Гусарские полки, представлявшие собой 
легкую кавалерию, состояли из десяти эскадронов каждый. Строй эскадрона, 
принятый накануне Семилетней войны, представлял собой две шеренги, а для атаки 
полк формировал две линии, эскадроны в первой линии строились с небольшими 
интервалами, а во второй, или резервной, линии — в более свободном порядке.
Поскольку кавалеристы часто использовались небольшими группами, или пикетами, 
что давало большие возможности для дезертирства, кавалерия набиралась с 
определенным разбором, особым предпочтением пользовались сыновья благополучных 
фермеров или владельцев небольших земельных участков. В случае дезертирства 
сына его родители несли ответственность за пропажу как солдата, так и коня.
Для поддержки масс кавалерии в бою Фридрих создал первые подразделения конной 
артиллерии, легкие орудия, перевозимые конной тягой, и орудийные передки с 
верховыми пушкарями. Эта мера открыла путь для новых возможностей тактики 
кавалерии. В первый раз огневая мощь артиллерии соединилась с ударной мощью 
атакующих всадников. До этого времени атакующая кавалерия, вплоть до момента 
непосредственного соприкосновения с неприятелем, была открыта огню вражеской 
артиллерии и несла жестокие потери, сидя верхом на конях час за часом, под 
разящим огнем врага, не имея возможности ответить на него.