прежние обозначения. Поэтому в армии оказались три легиона, носившие номер III, 
и по два легиона с номерами IV, V, VI и X. Чтобы отличать их один от другого, 
легионам также были даны собственные имена (Легион II Победоносный; III 
Галльский и т. д.).
Те наемные воины, служившие в армии последнего периода республики по 
долгосрочному контракту, значительно отличались от солдат-граждан былых времен 
— до таких солдат им было далеко. По своим профессиональным качествам: строевой 
подготовке, владению оружием и выносливости — они, без сомнения, превосходили 
своих предшественников, но по боевому духу и моральным качествам далеко от них 
отставали. Новый солдат, как правило, происходил из низших классов общества, и 
профессия строевого служаки притягивала далеко не лучших людей. Даже будучи 
римским гражданином, он как солдат больше не отождествлял себя с солидными 
бюргерами Рима. Яркий пример такой ситуации мы находим в «Комментариях» Цезаря. 
По какому-то случаю легионы взбунтовались и потребовали условленной платы. В 
обращенной к ним речи Цезарь обещал удовлетворить их требования, назвав их 
«квиритами» (по-латыни — «гражданами»). Статус «гражданина» для солдат былых 
времен звучал почетно, но воины Цезаря восприняли его как оскорбление их 
профессионализма.
Дисциплина в легионах устанавливалась теперь сверху. Наказания были жестокими, 
в сознание солдата внедрялось, что он должен больше бояться своего собственного 
офицера, чем неприятеля. И все же дисциплина находилась не на должном уровне. 
«Комментарии» Цезаря полны описаниями случаев неповиновения и даже паники, хотя,
 надо признать, последнее почти всегда случалось с «зелеными» войсками. Он 
приводит примеры, когда солдаты ломали строй, бросаясь грабить, и командирам 
приходилось силой останавливать грабеж, чтобы продолжить наступление. 
Результатом именно подобного поведения стал выговор Цезаря своим войскам после 
поражения под Герговией в Галлии. «Я собрал солдат, — пишет он, — и выругал их 
за отсутствие сдержанности, которое они проявили, когда им предстояло решать 
самим, куда они должны идти и что они должны делать; за то, что они 
остановились, когда прозвучал сигнал к отступлению, и за неповиновение приказам 
своих генералов и офицеров… Во время предыдущего приступа центурион (который 
был известен с самой лучшей стороны), как мы узнали позже, сказал своим 
подчиненным, что он желает получить то вознаграждение, которое я обещал всякому,
 первым взобравшемуся на стену города, и запретил им подниматься впереди него». 
Поскольку приказ о штурме не был отдан, а вместо него трубы проиграли 
отступление, действия центуриона не лучшим образом характеризуют дисциплину его 
(VIII) легиона.
Главная же неприятность состояла в том, что легионеры предпочитали хранить 
верность в большей степени своему начальнику, чем государству. И генералы, 
никогда не знавшие в дни общественного смятения, когда им может понадобиться 
поддержка верной им армии — либо для личной безопасности, либо для 
политического возвышения, — старались любыми средствами заполучить солдат в 
качестве своих сторонников. Этого можно было достигнуть обещаниями богатых 
трофеев — единственной формы вознаграждения, которую ценил наемный солдат. 
Более того, с целью привязать к себе своих солдат командиры часто позволяли им 
куда больше, чем это было приемлемо с точки зрения обычной дисциплины; грабежи 
и насилия над мирным населением оккупированных территорий часто позволялись и 
даже поощрялись. Солдатам порой даже отдавался на разграбление взятый лагерь 
или город. Им также время от времени позволялось продавать награбленное, 
поэтому, как можно предположить, каждый легион сопровождало множество 
гражданских лиц, занимающихся работорговлей и перепродажей трофеев. После 
поражения одного из галльских племен Цезарь записал: «Я продал все захваченное 
в этом месте население одной партией. Покупатель потом сообщил мне, что общее 
число купленных им рабов составило 53 000 человек». После капитуляции 
Верцингеторикса, вождя одного галльского племени, пленные были распределены 
между всеми воинами целой армии, и каждому досталось по одному галлу.
Все вышесказанное отнюдь не означает, что новые легионеры были плохими 
солдатами. У них часто отсутствовали моральные добродетели их предшественников, 
но, что касается профессиональной стороны дела, они были умелыми, отважными, 
обычно послушными и, для своего времени, весьма дисциплинированными солдатами. 
Порой они знавали и поражения, но обладали достаточным здравым смыслом, чтобы 
понимать, что подобные неприятности составляют неизбежную часть солдатской 
жизни. И хотя тот или другой легион мог получить иногда жестокую трепку, 
римская армия в целом оставалась непобедимой. Оружие и снаряжение солдат было 
вполне соизмеримо с оружием их противников. Римский легионер ценил хорошее 
командование и был предан успешным генералам. Не могло быть никаких сомнений в 
отношении его чувств к своему легиону. В большинстве случаев легион был его 
домом и семьей, а орел легиона и штандарт его когорты — его домашними богами.
О физических данных воинов армий Цезаря мы знаем весьма мало. Сам Цезарь иногда 
отмечал их малый рост, а современные ему авторы всегда подчеркивали громадные 
размеры германцев. Но если легионерам и не хватало роста, то они компенсировали 
это своими мускулами, потому что боевая подготовка того времени требовала от 
солдата больших физических усилий, а помимо этого солдату легиона приходилось 
еще быть и неутомимым ходоком и работником.



Знаменосец со штандартом, орел и а — горн; б — бронзовая труба; в — сигнальный 
рожок (использовался конницей); г — букцина