год н. э. В другом случае Ксенофонт расположил резерв в составе трех отрядов, 
каждый по две сотни тяжеловооруженных воинов, на расстоянии пятидесяти ярдов 
позади каждого из флангов и центра основного строя. Такое решение тоже было 
отступлением от канонов: обычно греки обрушивали на врага всю тяжесть своего 
войска.
Значение опыта этой кампании не было забыто греками. Практически случайное 
поражение в битве при Кунаксе не сыграло никакой роли. Гораздо важнее стало то, 
что греческие силы углубились почти на 1500 миль по направлению к персидской 
столице и нанесли там поражение войску Великого царя. За восемьдесят лет до 
этого персы взяли штурмом и разграбили Афины. Теперь волна мщения обрушилась на 
обидчиков и уже греческие воины мечтали о разграблении богатейших городов и 
дворцов Азии. Сцена была расчищена, а на севере Греции происходили события, 
которые вот-вот должны были выдвинуть на нее главного героя.



ФИВЫ

Взлет Фив представляет интерес тем, что в значительной мере своими успехами они 
были обязаны превосходным солдатам и тем изменениям, которые те привнесли в 
освященную веками боевую тактику своего времени. Более того, приложение этой 
тактики к своему стилю сражения поставило македонцев на какое-то время во главу 
греческих государств и сделало их покорителями могучей империи персов.
Спарта воевала с Фивами. Армия лакедемонян и их союзников продвигалась по 
направлению к Фивам, когда на пути ее, у селения Луктра, встала фиванская армия 
под командованием Эпаминонда. Фиванцы превосходили неприятеля в численности, но 
тем не менее едва ли могли надеяться разгромить грозных спартанцев. Однако 
Эпаминонд, сообразив, что если ему удастся нанести поражение лакедемонянам, то 
это вызовет смятение в рядах их союзников, выстроил фиванцев в фалангу глубиной 
в пятьдесят человек, вместо гораздо более привычной длинной и относительно 
неглубокой линии. Всю эту массу воинов он расположил на обычно более слабом 
левом фланге, напротив спартанцев, которые, как всегда, заняли свое почетное 
место на правом фланге. После начала битвы, когда незначительные силы 
спартанской конницы были оттеснены с поля битвы, правый фланг спартанцев начал 
быстро спускаться по склону холма в своем привычном неотразимом наступательном 
порыве. Фиванцы тоже начали спуск со своего холма в узкую долину, расположенную 
между двумя армиями, но двигались при этом уступом, имея сильный левый фланг 
впереди, а более слабый правый фланг несколько сзади. Спартанцы, фаланга 
которых в этом случае имела в глубину двенадцать рядов, не смогли выдержать 
удар и мощный напор плотной фиванской фаланги. Их царь Клеомврот погиб в бою, и 
правый фланг спартанцев был вынужден отступить на холм к лагерю. Их союзники, 
увидев поражение и отход непобедимых гоплитов правого фланга, тоже поспешили 
отступить. На поле боя пало около тысячи лакедемонян, в том числе четыреста 
спартанцев, что было неслыханным поражением, которое потрясло всю Спарту и 
изумило весь греческий мир. По современным понятиям четыреста спартанцев, 
возможно, и не представляются особо значительными потерями, но следует помнить, 
что Спарта приходила в упадок от постоянной убыли мужского населения, так что в 
этом списке погибших числилась примерно одна четвертая часть ее граждан, 
способных носить оружие.
В течение девяти лет после Луктры Фивы играли ведущую роль на сцене греческой 
политики. Затем при Мантинее Эпаминонд встретился с союзной армией лакедемонян, 
афинян, мантинейцев и других. Используя отработанную при Луктре тактику, он 
снова сосредоточил фиванцев на левом фланге, и они опять прорвали более тонкий 
строй спартанцев. Как и при Луктре, исход битвы был решен этой атакой, но 
Эпаминонд пал. предводительствуя своими победоносными войсками. Весть о смерти 
их великого военачальника вызвала панику в рядах фиванцев и их последующее 
отступление к своему лагерю. Его смерть стала знамением конца превосходства 
фиванцев, и вскоре центр силы сместился далее к северу.
Спартанцы, как представляется, так и не извлекли никаких уроков из своего 
предыдущего поражения, и их тактика, а также тактика их союзников не претерпела 
никакого изменения, столкнувшись с новой фиванской диспозицией. Как уже было 
замечено выше — долгие годы военного превосходства на суше или на море приводят 
к окостенению военной мысли, превращению ее в застывшую схему, неспособную 
противостоять новациям.



МАКЕДОНИЯ

На севере греческого архипелага располагалось царство Македония. Населявшие ее 
македонцы были греками по языку и традициям, но из-за своей удаленности от 
основных центров греческой культуры считались народом грубым и неотесанным. Это 
были воинственные люди, которые, ведя постоянные сражения со своими наполовину 
варварскими соседями — фракийцами и иллирийцами, — всегда были готовы скрестить 
свое оружие с любым врагом. Цари Македонии занимали двойственное положение как 
правители, выступая абсолютными владыками для живущих на побережье македонцев и 
главами феодальных кланов для буйных и непокорных племен, живших в горах, 
многие из которых имели иллирийское происхождение.
В правление способного и энергичного Филиппа II страна была полностью 
объединена. Будучи подростком, Филипп провел несколько лет заложником в Фивах,