Кольчуга впервые появилась у древних римлян, о чем свидетельствуют находки 
слежавшихся металлических масс в античных погребениях, но были ли они 
изготовлены путем переплетения, как это было описано, – представляется 
сомнительным. Безрукавки из простеганной материи, усиленной кольцами из стали, 
кости или рога, были распространены в гораздо большей степени, равно как и 
поддевки из обычной кожи или из кожи, вываренной и отбитой молотком для 
придания ей большей жесткости. Все это снаряжение было вполне способно 
противостоять обычному удару меча или копья.
Боевое облачение коня состояло из конской кольчуги или ее суррогата, вошедшей в 
практику в третьей четверти XIII столетия, и попоны, появившейся несколько 
ранее, хотя обычай расписывать или вышивать ее геральдическими гербами появился 
лишь с началом правления Эдуарда I.



Глава 3

XIV столетие примечательно прежде всего тем, что оно представляло собой 
переходный период и ознаменовалось развитием вооружения, рыцарского доспеха, 
единоборств, турниров и вообще всего, связанного с военным искусством. В ходе 
этого процесса кольчужное одеяние рыцаря постепенно сменилось стальными латами, 
причем тенденция эта не завершилась до конца. Это было столетие почти 
непрекращающихся войн, как на Востоке, так и на Западе, и рыцарское 
оборонительное вооружение того периода доступно нам для изучения, как страница 
открытой книги, по изображениям на портретах и гравюрах.
Определившая лицо эпохи взрывная сила преобразований открыла и новую эру в 
искусстве войны. В ее начале артиллерийские орудия были гораздо слабее по своей 
разрушительной силе по сравнению с мощностью большинства механических 
двигателей того периода, но к концу столетия они эволюционировали до такого 
уровня, который вызвал революцию в средствах нападения и защиты; так что былое 
рыцарство уступило ведущую роль на поле боя пехотным подразделениям.
Информация относительно тогдашних единоборств и турниров начала XIV столетия 
весьма скудна; они описаны в «Романах о Ричарде Львиное Сердце, сэре 
Ферумбрасе» и других, которые, хотя и изобилуют совершенно невероятными 
подробностями, тем не менее остаются ценнейшими источниками наших знаний о той 
эпохе. Красочные изображения этих событий мы находим в «Романе о короле 
Мелиаде», который живописует нам «Общую схватку при Турнуа». Роман этот, 
написанный примерно в середине столетия, содержит несколько живописных 
изображений единоборств и турниров, а также изрядное количество раскрашенных и 
позлащенных рисунков на военные темы. Богатый материал дают и гравюры Фруассара,
 работы Хефнера («Национальные костюмы») и Картера («Живопись и скульптура»). 
Именно Фруассару мы во многом обязаны информацией об этих «воинских потехах», 
особенно в период второй половины XIV столетия, а его повествования содержат 
много бесценных деталей, тщательно собранных от герольдов, безымянных служащих 
геральдической коллегии, герольдмейстеров и других служащих при турнирах. 
Фруассар родился около 1337 года и начал собирать материал для своих хроник в 
возрасте примерно двадцати лет, а именно – через девять лет после битвы при 
Креси. Его «Хроники» начинаются с коронации Эдуарда III в 1337 году и 
вступления на престол во Франции Филиппа де Валуа, а заканчиваются ближе к 
концу столетия смертью английского короля Ричарда II. Свою карьеру Фруассар 
начинал при английском дворе в качестве поэта и историка, но прежде всего он 
был служащим кабинета королевы. После нескольких лет он предпочел этому занятию 
церковную карьеру и получил приход. Его яркая личность и выдающийся талант 
стали причиной доверительных отношений со многими известными и влиятельными 
деятелями той эпохи, как во Франции, так и в Англии, которые стали источниками 
надежной информации для его истории. Его усердие было неутомимым, стиль 
изложения – оригинальным и блистательным, а приводимые им факты (хотя порой в 
них и примешивались небылицы) весьма достоверными, по крайней мере, насколько 
мы можем судить о них теперь. Он отнюдь не был приверженцем какой-либо партии 
или группировки и старался, как сам часто говорил, выслушать, если удавалось, 
обе стороны. Слабым местом его работы является датировка событий, а зачастую и 
отсутствие таковой. Сент-Пале так писал о нем: «Фруассар имел куда больший 
успех как историк, чем многие ученые нашего века…»
Королевские турниры часто созывались по поводу коронации или свадьбы принцев; 
о проведении этих мероприятий обычно оповещалось заранее, чтобы дать 
возможность принять в них участие всем иностранным рыцарям, которые хотели бы 
на них отличиться. Верховная власть предоставляла гарантии безопасности всем их 
участникам.
В 1302 году «турниры, единоборства и другие воинские потехи, в которых могли 
принять участие молодые люди благородного происхождения, были запрещены 
королевским эдиктом, разосланным по стране с тем, чтобы шерифы огласили его в 
своих графствах».

Король Богемии и граф Эйноу
[14]
провозгласили, что будет проведен турнир в Конде в 1327 году, сразу после 
коронации Эдуарда III, и сэр Джон Хайнаут, который присутствовал во время этого 
оглашения, уехал из Англии, чтобы попасть на этот турнир, сопровождаемый 
пятнадцатью английскими рыцарями, намеревающимися принять в нем участие.