возрастной регрессии пациента
       Эриксон: Какой сейчас год? Февраль 1929-го – правильно?
       Клиентка: Не знаю (здесь и далее говорит детским голосом).
       Эриксон: Не знаешь.
       Клиентка: Нет.
       Эриксон: А тебя это не волнует?
       Клиентка: Нет.
       Эриксон: Ты хотела бы выяснить, какой сейчас год? Можешь написать его?
       Клиентка: Нет.
       Эриксон: Ты не умеешь писать?
       Клиентка: Не умею.
       Эриксон: Но говорить-то умеешь?
       Клиентка: Да.
       Эриксон: А месяц сейчас какой – февраль?
       Клиентка: Да.
       Эриксон: А тебе известно, откуда ты узнала, что сейчас февраль?
       Клиентка: Нет.
       Эриксон: А мне известно. Мне известно, откуда ты узнала, что сейчас 
февраль. Сказать? Сказать прямо сейчас или подождать? Тебе хочется узнать?
       Клиентка: Да.
       Эриксон: Вот мы тут с тобой разговариваем. А ты знаешь, кто я? Тебе 
знаком мой голос?
       Клиентка: Нет.
       Эриксон: Если бы ты открыла глаза и взглянула на меня, ты бы меня 
узнала?
       Клиентка: Не думаю.
       
       Росси: Вы догадались, что клиентка в результате возрастной регрессии 
оказалась в феврале 1929 года. Сама она не в состоянии это подтвердить, потому 
что вернулась в тот возраст, когда еще не умеет писать. Более того, она не 
может даже объяснить, откуда ей стало известно про февраль 1929 года. Так как 
Вы пока не знаете, в каком именно возрасте оказалась клиентка, Вы должны 
определить его по репликам маленькой Джейн. Я верно Вас понял?
       Эриксон: Да.
       Росси: Когда клиентка отрицает сам факт вашего знакомства, она полностью 
подтверждает реальность возрастной регрессии. Сначала Вы намекали на изменение 
Вашего образа (см. раздел 1.17: "это заставляет тебя задуматься над тем, кто 
я"), а здесь впервые прямо утверждаете, что Ваша реальная личность – личность 
доктора Милтона Эриксона – исчезла. Эта впервые установленная анонимность 
предоставляет Вам большие возможности для исследования возрастной регрессии 
нашей клиентки.
       
       
       1.20. Формирование Февральского человека. Стадия III: установление 
доброжелательных отношений; изменения голоса; исследование возрастной регрессии 
с привлечением реальных объектов и игр
       Эриксон: Ну, тогда скажем так: даже не зная меня, ты можешь по моей 
интонации судить о том, как сильно ты меня любишь. Теперь – положи руки на 
колени вот так – ладонями вверх. Эти две вещицы я вложу в твою ладонь одну 
между мизинцем и безымянным пальцем, а другую между средним и указательным. А 
сейчас я хочу спросить – что это за желтые вещицы лежат у тебя на ладони? 
Наверное, нужно открыть глаза, да?
       Клиентка: Да.
       Эриксон: Открой глаза и скажи, что это за желтые предметы?
       Клиентка: (Открывает глаза) Они похожи на золото.
       Эриксон: Показывай левой рукой. Что ты здесь видишь?
       Клиентка: Кольцо.
       Эриксон: Есть ли здесь еще что-нибудь желтое?
       Клиентка: Нет.
       Эриксон: А серебряное?
       Клиентка: Я не отличаю золото от серебра.
       Эриксон: А это серебро?
       Клиентка: Нет, золото.
       Эриксон: А это? (Показывает на другой предмет)
       Клиентка: И это золото.
       Эриксон: Что это за вещи?
       Клиентка: Карандаши.
       Эриксон: А откуда ты это знаешь?
       Клиентка: От верблюда (совсем детским голосом).
       Эриксон: Теперь тебе ясно, откуда ты знаешь, что сейчас февраль?
       Клиентка: Нет.
       Эриксон: Хочешь, я тебе расскажу? Что случилось в прошлом месяце?
       Клиентка: Бабушка уехала к себе.
       Эриксон: А что сделала ты?
       Клиентка: Осталась дома.
       Эриксон: А как насчет дня рождения?
       Клиентка: Да, у меня был день рождения.
       Эриксон: Он был в прошлом месяце, да? А какой это был месяц?
       Клиентка: Январь.
       Эриксон: Ты иногда очень быстро отгадываешь, верно?