фантастическими!
Вы, конечно, можете производить изменения, не действуя при этом изящно и 
безупречно. Я думаю, что большинство из нас именно так и поступает. Но 
последствия, которые может иметь это вмешательство, непредсказуемы, а 
предсказуемость - это нечто, что мы всегда стараемся развивать. Мы просто 
вколотили в нее изменения и она изменилась. Она получила то, что хотела, и это 
было устойчивым. Я знаю это наверняка, так как потом долгое время наблюдал эту 
женщину и встречаюсь с ней до сих пор. Но я не знаю, каковы были побочные 
эффекты нашего вмешательства. Она не очень состоятельна во многих областях 
своей жизни, и я не знаю, насколько это связано с тем, что мы тогда с ней 
сделали.
Определенно, ей стало лучше. Но мы действительно хотим знать до конца, что же 
тогда произошло.
Когда вы начнете вводить в свою работу, более изощренные элементы и тщательно с 
ними обращаться, то будете работать чище и изящнее, и при этом точнее знать, 
что произойдет в результате данного вашего вмешательства. Ваши вмешательства 
станут более проникающими и всеохватывающими, что, я думаю, очень важно. Если 
вы совершите маленькое, крошечное вмешательство и получите тот результат, 
который и намеривались получить, то он обобщится и произведет все изменения, в 
которых была необходимость, но о которых не было и речи. Чем незначительней 
будет вмешательство, но чем точнее для него будет выбрано место, тем сильнее 
будет обобщение на другие содержания и контексты, причем это произойдет 
естественным путем. Именно поэтому мы так подчеркиваем необходимость изящности 
в работе, и точности - если вы занимаетесь психотерапией, будьте точны.
Если же вы обучаете людей определенным навыкам, то это совсем другая игра. Люди 
бизнеса обычно заинтересованы только в использовании стратегий. Если вы 
тренируете продавцов, то вам достаточно знать, какие стратегии, с вашей точки 
зрения, они должны иметь и как вы можете их вмонтировать. Если тренер - 
нейро-лингвистический программист, то он говорит: "ОК. Мы хотим сделать из 
этого человека продавца, он тоже хочет этого. Чтобы этого достигнуть, он должен 
иметь вот эти три стратегии". Затем он может вмонтировать эти стратегии и 
закрепить их так, чтобы ничто не мешало их использованию. Эти стратегии не 
должны распространяться в другие области жизни человека. В этом нет 
необходимости с точки зрения бизнеса. Это может быть желательным, но не 
является необходимым.
Если что-то в личной жизни тренирующихся мешает использованию этих стратегий, 
вы можете поставить барьер между этими сферами, чтобы сохранить эти стратегии в 
 отдельности. Как человек бизнеса вы должны добиться множества различных 
результатов, но это множество отчетливо ограничено.
Если вы - юрист, то ваше дело - использовать стратегии. Вы не должны лишь 
использовать готовую стратегию, чтобы добиться нужных результатов: заставлять 
свидетеля выглядеть дураком, возбудить в клиенте доверие к вам и т. п.
Однажды я работал с юристом, вполне достойным доверия - но никто не доверял ему.
 Его невербальные реакции были ужасны. Они практически в каждом человеке 
возбуждали подозрительность. Его проблема состояла в том, чтобы заставить 
клиента доверять ему, чтобы он, в свою очередь, мог представлять его интересы. 
В половине случаев суд назначал его определенному клиенту, что еще больше 
ухудшало дело. В чем он действительно нуждался - так это в полной перестройке 
своих невербальных диалогов. Но я просто научил его простому ритуалу. Он 
садится рядом со своим клиентом и говорит: "Если я ваш юрист, то важно, чтобы 
вы мне доверяли. Здесь очень важный вопрос состоит в следующем: как вы решаете, 
что этому человеку вы доверяете?" Дальше он спрашивает: "Доверяли ли вы 
кому-нибудь полностью в свой жизни?" - и устанавливает якорь, когда клиенту 
становится доступным чувство доверия. Потом он спрашивает: "Как вы приняли это 
решение?" Затем все, что он должен сделать - это внимательно выслушать описание 
стратегий принятия этого решения: "Ну, я сначала это вижу, потом слышу, как это 
он говорит, потом я чувствую". Затем юрист должен формировать информацию, 
подаваемую клиенту следующим образом: "Хорошо, теперь я хочу, чтобы вы увидели 
та-тат-тат-та, а затем я скажу вам ля-ля-ля, но я не знаю, почувствуете ли вы 
ба-ба-ба - и включает якорь, закрепленный на чувстве доверия. Я обучил его 
этому ритуалу, чего оказалось достаточно.
Но между этим результатом, и тем, к которому вы стремитесь, как терапевт, нет 
большая разница. Терапия - гораздо более техническое дело в смысле изменений. 
Как терапевт вы совсем не нуждаетесь в такой гибкости в плане применения 
стратегий, как например, юрист. Юрист должен быть мастером высокого класса в 
искусстве применения стратегий. Вы же должны делать еще очень много других 
вещей в плане вызывания реакций. Вы должны суметь сделать так, чтобы двенадцать 
человек реагировали сходным образом. Подумайте об этом. Представьте, что у вас 
есть двенадцать клиентов и вы должны сделать так, чтобы они пришли к согласию 
тогда, когда вас не будет в этой комнате, где они сидят. Вот какое мастерство 
вам потребуется.
Одна из вещей, которую вы можете здесь делать - это выделить одного, двух или 
нескольких индивидов, которые могут благодаря собственным стратегиям убедить 
остальных следовать за ними. Конечно же, вся семейная терапия исходит из этого. 
Все взаимодействия происходят в системе. Я не интересуюсь тем, что она работает 
четко определенным образом. Я стараюсь определить, кто из членов семьи наиболее 
часто вызывает реакции у других членов семьи. Потому что если я добьюсь того, 
что кто-то из членов семьи будет выполнять мою работу, то все пойдет очень 
легко. Очень часто таким членом семьи бывает тот, кто говорит не очень много. 
Вот сын что-то говорит. Это его внешнее поведение. В ответ на это вы видите