эхо-сигналы от вошедших в стомильную зону действия радара VC-2 самолетов, а 
ближе к середине круга. Оборот луча-индикатора, и в юго-восточном квадранте 
замерцало уже восемь «светлячков». Все в непосредственной близости от аэропорта.
 Впечатление было такое, будто они не вошли, а впрыгнули в зону. В буквальном 
смысле слова – с неба свалились! Но это невозможно, и объяснение могло быть 
одно: за десять секунд, пока индикаторный луч совершал оборот, неизвестные 
сделали немыслимый бросок от периферии к центру. Ошеломляющие скорости! 
Удивляло и то, как удалось им – опять же в считанные секунды – погасить 
скорость.
Когда Гарри Барнс влетел в диспетчерский зал, оба радара, главный и 
вспомогательный, без расхождений отмечали положение неизвестных. Барнс связался 
с контрольной вышкой аэропорта. Оператор второй диспетчерской группы Говард 
Коклин подтвердил: их радар ASR-1 показывает то же. Одну из свалившихся с неба 
штуковин они видят невооруженным глазом: «Ярко-оранжевый сгусток, но я понятия 
не имею, что это такое».
Около полуночи Барнс по прямому телефону позвонил на командный пункт ПВО и, 
доложив обстановку, снова приник к экрану. Неизвестные разделились. Два из них 
маячили над Белым домом, один зависал над Капитолием. Запретная зона, святая 
святых, где не имел права находиться ни один летательный аппарат!
Может, журналистский перехлест? В докладной Барнса ничего не сказано о Белом 
доме и Капитолии. Но это не меняет дела. Национальный аэропорт расположен в 
трех милях от центра столицы. В миле от аэропорта, за рекой Потомак, – военная 
авиабаза Боуллинг, еще десять миль на восток – авиабаза Андруз. Их назначение – 
прикрывать Вашингтон с воздуха.
До рассвета Гарри Барнс взывал к дежурным авиабаз и командных пунктов, требуя 
поднять в воздух перехватчики. Даже в бесстрастном слоге, каким обычно пишутся 
докладные, у Барнса прорываются нотки возмущения: «В последний раз я связался 
со Смоук-Рингом (командный пункт) около 03.00. Они ничего не предприняли, и я 
спросил, как можно допустить такое, мы предоставили им информацию, они же 
бездействуют. Человек, с которым я говорил, ответил, что он того же мнения, 
затем вклинился другой голос, назвавшийся офицером, и он сказал, вся информация 
передана по инстанциям, уклонившись от дальнейших обсуждений. Я продолжал 
настаивать, допытывался, будет ли информация передана той же ночью, на что он 
ответил утвердительно, не поясняя, что же будет предпринято в связи с облетами 
Вашингтона.»
В начале шестого Гарри Барнс еще раз позвонил на командный пункт авиабазы 
Андруз. Нижний чин сказал ему, что дежурный офицер отправился спать, не 
дождавшись, чем закончится вторжение неизвестных в воздушное пространство.
Почему дежурные офицеры командных пунктов и авиабаз, презрев инструкции, не 
подняли в небо истребители? Не поверили в серьезность предупреждения? Побоялись 
ответственности? Не решились будить среди ночи начальство? Это осталось 
загадкой. Но выяснилась такая деталь: за день до этого эскадрилью прикрытия с 
авиабазы Боуллинг – из-за ремонта взлетной полосы – перебросили в Вилмингтон, 
штат Делавэр. Оттуда до Вашингтона полчаса лета. Не готова оказалась к 
перехвату и база Андруз, куда в продолжение ночи не раз обращался Барнс.
Некоторые авторы уверяют, что два истребителя все же примчались на рассвете к 
столице. Неизвестные при их приближении исчезли с экранов радаров. Эдвард 
Руппельт говорит об одном истребителе, добавляя, что ВВС постеснялись признать 
сам факт перехвата в ту ночь.
Сообразив, что на военных рассчитывать не приходится, Барнс решил 
самостоятельно прояснить обстановку. В аэропорту стоял DC-3 компании «Капитал 
эйрлайнз». После взлета Барнс попросил капитана корабля Кейси Пирмана отвернуть 
влево и лечь на курс 290 градусов. Несколькими минутами позже капитан и второй 
пилот увидели яркий сине-белый сгусток. Летел он навстречу и прошел высоко над 
левым крылом. Еще один светящийся кокон пронесся над правым. Пилоты насчитали 
семь синевато-белых огней. Трижды Барнс выводил авиалайнер на неопознанные 
объекты, и трижды Кейси Пирман подтверждал – огни он видит там, где их 
фиксировал радар.
Затем Барнс попросил по радио приближавшийся борт SP-160 проследить за 
появившимся возле него неизвестным. Пилот сообщил, что видит свет. И он висел 
на хвосте самолета почти до самого аэропорта.
С 5.30 до 5.40 на экранах одновременно находились от семи до десяти 
неопознанных целей. То двигались на предельно низких скоростях, 100—130 миль в 
час, то без ощутимого разгона переходили на фантастические скорости. Совершали 
беспорядочные, рыскающие или скачущие движения. Просто висели в воздухе.
Неопровержимым доказательством того, что неопознанные объекты были, а не 
померещились Барнсу и его команде, позднее послужит неброский факт: в какойто 
момент три радара – два в Национальном аэропорту, третий на авиабазе Андруз – 
одновременно засекли цель над Ривердейлским радиомаяком, что в трех милях 
севернее Вашингтона, и удерживали ее на экранах тридцать секунд, причем 
операторы радаров поддерживали связь по телефону.
Последним в то утро видел таинственные огни инженер-радист Э. Чамберс. Закончив 
дежурство, он вышел из своей радиотрансляционной станции – пять огромных 
светящихся пятен беспорядочно кружили по небу, затем стремительно ушли в вышину.

А что же АТИС, Центр авиационно-технической разведки?
В архивах «Синей книги» сохранился меморандум от 23 июля 1952 года, написанный, 
скорее всего, Руппельтом, похоже, для того, чтобы в дозволенных дозах выразить 
возмущение тем, что никто не позаботился известить АТИС о происшедшем. Есть там 
такие строки: «Первое известие об инциденте полковник Бауэр и капитан Руппельт