запахом на придорожном столбе.
Нос рассказывает истории.
Этот верховный пробуждающий орган помнит запахи чердака и подпола родительского 
дома.
Нос — престол для пенсне.
Парфюмеры Парижа и Кёльна — лучшие друзья человеческой души.
Нос дарит нам запахи базилика, кофе и лимонной корочки.
Греки, евреи и другие древние народы верили, что боги, как и мы, любят запах 
барбекю. Эти боги именно носами, вне всякого сомнения великолепными, принимали 
сожженные жертвы.
Нищие перед ресторанами пытаются насытиться, страстно вдыхая запахи супов, 
гуляша, жаркого.
Эскимосы целуются носами.
Он хрупок и чувствителен, а дети так любят разбивать этот чудный орган.
— Дай ему в нос, — кричат, — чтобы глаза кровью налились! А то потом не 
получится!
Легенда гласит, что наполеоновский артиллерист отбил нос у сфинкса потому, что 
тот был чересчур совершенным.
Многие недовольны собственными носами. Фантазеры мечтают об их обмене. Или даже 
о бирже носов, работу которой контролировала бы Восточно-Индийская компания с 
центрами в Лондоне и Амстердаме.
— Любое лицо с носом красиво, — говаривал мой дед.
О носах можно говорить как о лошадях: у хорошего носа тысяча недостатков. У 
плохого — один: никуда не годится!
Дорогие коллеги, вдохновенные коллеги, — следите за своим носом!
Произнеся эти серьезные слова, Никола Тесла вздернул подбородок и 
продемонстрировал публике собственный профиль.
Носатый Кулишич, сидевший в первом ряду, словно попугай, ворочал головой по 
сторонам, чтобы лучше видеть.



19. Поцелуи и Вольтер

В тени барочной подворотни юноша с девушкой прижались друг к другу. Ее мрак 
наполнился шорохом и поцелуями. Пальцы девушки освобождались только для того, 
чтобы переплестись с пальцами юноши. Ее щека терлась о его щеку, и это было так 
интересно! Они соприкасались грудью, и это так возбуждало! Они бы не целовались 
по-другому, даже если бы завтра ему пришлось уйти на войну или если бы утром 
наступил конец света. Его губы приникли к ее губам, потом щекам и глазам. Потом 
девушка прикоснулась пальцами к его губам:
— Мне пора.
— Подожди, — мечтательно прошептал юноша. — Еще немного.
Она попыталась оттолкнуть его.
— Еще раз.
Когда намагниченные губы расстались, девушка коснулась рукой лба и прошептала:
— Правда пора…
В это мгновение на этаже хлопнуло окно и раздался недовольный голос:
— Ульрика! Несчастная! Давай домой!
Разгоряченное лицо девушки окаменело.
— Ни стыда у тебя нет, ни совести! — раздалось из окна.
Девушка посмотрела на юношу испуганными глазами. Оторвалась от него. 
Выпрямилась. Быстро чмокнула его. А потом исчезла в дверях. Юноша поправил 
одежду. Поднял взгляд и увидел, что крыши и водосточные трубы искривились. И 
только луна прямо висела над ними. Он заметил, что шаги у него после объятий 
стали неуверенными. Он улыбнулся и кокетливо прошептал:
— Не могу понять, где я теперь?
Тихо напевая, молодой человек перевел взгляд со звезд и увидел припозднившегося 
прохожего. Это был долговязый парень. Долговязый решительно вышагивал, не 
обращая внимания на воркование парочек в подворотнях. Не было никакого сомнения 
в том, что он знает, в каком городе находится, который час и кто он такой. Если 
бы вы его спросили, он бы вам моментально ответил, что город этот — Грац, год — 
1876-й, а его зовут… В этот момент юноша из подворотни узнал его и воскликнул:
— Эй, Тесла!
Спешивший дылда обернулся, и его лицо осветила улыбка.
— Сигети!
— Где вы были? — спросил Теслу полуночный любовник.
Сигети обратил внимание, что профиль у Теслы резкий, но правильный. Нос его был 
как указатель, следивший за торопливым шагом. Лоб наморщен. Он ответил тихим 
хриплым голосом:
— Я долго работал, даже в глазах помутилось. Вышел прогулять себя, как собаку.
Под мышкой у Теслы был «Философский словарь» Вольтера, один из ста томов, 
которые, как говорили, он поклялся прочитать от корки до корки.
— А я только что проводил свою милую, — произнес Сигети, безуспешно пытаясь 
принизить триумфальное звучание своего голоса. — А, осмелюсь спросить, как у 
вас… обстоит с этими делами?
— С чем?
— Как это «с чем»? Есть у вас девушка?
Казалось, что Сигети заговорил на незнакомом языке. Брови Теслы поднялись, а 
лицо приняло болезненное выражение. Он ничего не ответил. Молчание неприлично