мере в 300 лошадиных сил на любой стороне Атлантики, а это будет дорого стоить.
«Вы, конечно, узнаете, — по секрету сообщил он, — что я обдумываю идею 
внедрения такой связи просто для первого шага более важной работы в дальнейшем, 
а именно — для передачи энергии. Но поскольку передача энергии будет 
предприниматься в гораздо более широком масштабе и будет стоить гораздо дороже, 
я вынужден сначала продемонстрировать этот «гвоздь программы», чтобы получить 
деньги» [4]. Он также попросил Вестингауза дать взаймы 6 тыс. долларов под его 
английский авторский гонорар.
Промышленник пригласил Теслу проехаться с ним из Нью-Йорка в Питтсбург в его 
частном «вагоне-дворце», чтобы поговорить обо всем. Во время поездки Тесла 
объяснил, что его станция превзойдет по действию атлантический кабель как по 
скорости, так и по возможности посылать одновременно множество сообщений. Он 
предложил, чтобы Вестингауз сохранил в собственности любое машинное 
оборудование, которое он поставлял и имел, до некоторой степени, свой 
собственный интерес в этом рискованном предприятии. Но Вестингауз уже получил 
свой урок в жестоком мире капитала. Он предложил, чтобы Тесла исследовал 
возможность финансирования среди предпринимателей, стремящихся найти способ 
вложить избыток своих капиталов.
Одним из таких потенциальных вкладчиков оказался Генри О. Хавемейер, известный 
как «сахарный король» из-за своей впечатляющей монополии на рафинировочные 
заводы. Тесла, щедрый на подарки независимо от того, имел он деньги или нет, 
отправил посыльного в Ньюпорт, Род-Айленд, с дорогим неограненным сапфиром в 
качестве свадебного подарка «сахарному королю». Увы, его знак почтения не был 
сразу вознагражден.
Остальными, кому он конфиденциально сообщил о своих грандиозных планах, были 
Астор и Райан. Хотя полная мера вовлеченности полковника Астора в проект 
осталась неизвестной, должно быть, Тесле сопутствовал некоторый успех, 
поскольку, когда в 1913 году было оценено имущество Астора, оно составило 500 
долей основного капитала в компании Николы Теслы.
Весна 1900 года прошла для Теслы в муках разочарования. Он и Роберт в смятении 
прочли объявление в газете банкиров «Ф.П. Уорден и Компания»: «Сертификаты 
Маркони принесут вам чистого дохода от 100 до 1000% по сравнению с любым делом».
 Акции Британской компании Маркони сначала предлагались по 3 доллара, а теперь 
их уже покупали по 22 доллара.
Тесла, считая, что Маркони нарушил права на его патенты, решил подать на него в 
суд. Последние строки статьи еще больше воспламенили его: «Система Маркони 
одобрена такими людьми, как Эндрю Карнеги и Томас Эдисон, а также прессой всего 
мира. Эдисон, Маркони и Пупин — инженеры-консультанты Американской компании».
Вот оно — эти трое сговорились смошенничать с его изобретением радио. Тесла 
написал Роберту, заметив, что испытывает оптимизм относительно возмещения 
собственных убытков: «Рад узнать из прилагаемого объявления, что Эндрю Карнеги 
обладает такой платежеспособностью. Он именно тот человек, к кому следует 
обращаться за возмещением убытков. Мои акции пошли вверх!» [5]
Из числа всех тех, кто прочел статью Теслы в журнале «Century» и оказался под 
сильным впечатлением дерзости его мечты, кто полностью соответствовал надеждам 
изобретателя, был Дж. Пирпонт Морган.
Они встретились, чтобы побеседовать о мировой системе применения новейших 
открытий. Инстинктивно с Морганом Тесла был менее откровенным, чем в беседе с 
Вестингаузом: не было необходимости смущать финансиста слишком большим 
количеством информации. Наоборот, он распространялся на темы, касающиеся денег 
и власти. Он описал Моргану план радиотрансляции из одной станции на всех 
длинах волн. Таким образом, у финансиста будет полная монополия на радиовещание.
 Пока остальные ограничивали свое мышление рамками радиопередачи из точки в 
точку, например судно — берег, и трансокеанической беспроводной трансляцией, 
Тесла говорил о радиовещании на весь мир. Морган заинтересовался.
После их встречи Тесла написал ему письмо 26 ноября 1900 года, точно описав в 
нем свои предложения. Он сообщил, что уже осуществлял передачи в радиусе почти 
семисот миль и мог создать станции телеграфной связи, передающие сообщения 
через Атлантический океан, а если надо, то и через Тихий. Он мог выборочно 
управлять, не создавая помех, множеством приборов и мог гарантировать полную 
конфиденциальность сообщений. Он предложил свое имя для любой возможной 
корпорации, оценив стоимость создания межатлантической станции в 100 тысяч и 
250 тысяч долларов для станции, передающей через Тихий океан, при этом, по его 
расчетам, первая станция могла быть построена за 8—9 месяцев, а вторая — за 
год [6]. Он не напомнил Моргану о беспроводной передаче энергии не потому, что 
он решил отбросить эту идею, но из соображений благоразумия, так как это могло 
существенно повлиять на инвестиции банкира. В любом случае нельзя было ожидать, 
что Морган почувствует прилив оптимизма от мысли направить электричество 
зулусам или пигмеям. Морган ответил, что он согласится финансировать Теслу в 
размере 150 тысяч долларов. Однако он предупредил, что не пойдет дальше этой 
суммы. Хотя он выплатил авансом некоторую часть этих денег, в то время как 
страну охватила агония свирепствующей инфляции, что повлекло за собой 
немедленное таяние финансов Теслы, все же эти деньги вызывали восторг. 
Отношения между ними очень быстро стали походить на отношения между придворным 
и королем. Морган был «великим и щедрым человеком». Работы Теслы «громко 
провозгласят ваше имя по всему миру. Вы скоро увидите, что не только я могу 
глубоко восхищаться благородством вашего поступка, а также вашими 
филантропическими инвестициями, в 100 раз превышающими сумму денег, отданных в 
мое распоряжение столь великодушным, царственным образом…» [7]
Морган, который совсем не интересовался филантропической стороной бизнеса, в