богатство. Не могли бы вы мне ссудить эту сумму, если я поручусь за нее этими 
изобретениями?»
Он завершил письмо атакой на программу Рузвельта, чтобы смягчить Моргана: 
«Новый курс» — это перпетуум-мобиле, который никогда не будет работать, но 
создает лишь подобие эффективности за счет непрестанного потока денег населения.
 Большинство предпринятых мер — это лишь борьба за голоса на выборах, а 
некоторые меры — просто разрушительны для существующей экономики и несомненно 
социалистические. Следующим шагом может быть распределение богатства 
посредством завышенных налогов, а то и введение воинской повинности…» [9]
Морган, у которого были свои сложности в период Великой депрессии, не клюнул на 
приманку. Человеку, не связанному с наукой, казалось совершенно невозможным 
определить, говорит ли Тесла о чем-то стоящем или нет.
Этой весной он сделал такое же предложение относительно своего «луча частиц» 
Вестингаузу. Вице-президент компании Китнер ответил, что он обсудил «основное 
предложение о создании лучей упомянутого вами типа» с ведущим специалистом. Но 
специалист остался настроенным скептически, «поэтому я не решаюсь передать 
мистеру Меррику вашу просьбу выплатить вам вперед деньги за шесть месяцев, 
чтобы вы смогли подать патентную заявку» [10]. Хотя всегда есть искушение 
представить Теслу как пророка, лишенного почестей, вполне понятно, почему 
ведущий специалист оказался прав относительно «луча частиц». Тесла весьма 
вероятно мог потерпеть неудачу со своим наполовину разработанным проектом, как 
это произошло при его вторжении в металлургию (частично этот результат можно 
объяснить отсутствием необходимых металлов для его турбины). Он сформулировал 
принципы процесса для дегазирования меди (удаление пузырьков для производства 
превосходного металла), чем заинтересовал Американскую металлоплавильную и 
очистительную компанию. Д-р Алберт Дж. Филипс, будучи в то время директором 
департамента в этой компании, вспоминает встречи с Теслой по обсуждению этого 
проекта. В период разгара Депрессии он явился в лабораторию фирмы из своего 
отеля в Нью-Йорке в прекрасном лимузине с шофером. Он обычно носил сюртук, 
серые полосатые брюки, серые короткие гетры и в руках держал трость с золотым 
набалдашником.
«Д-р Тесла был удивительным человеком, который мне чрезвычайно нравился, — 
рассказывал д-р Филипс мне. — Вероятно, он был величайшим в мире теоретиком 
электричества своего времени. Тем не менее, он не был металлургом и не мог 
понять, что о металлах известно многое из того, что неизвестно ему. Его 
эксперименты в области цветной металлургии были плохо спланированы и оказались 
совершенно неудачными. Однако наше сотрудничество с ним помогло мне узнать 
многое и с теплотой вспоминать его необычные качества» [11].
Теория Теслы заключалась в том, что пузырьки газа, распределенные в жидкости, 
были под гораздо большим давлением, чем рассчитанные по существовавшим принятым 
теориям. И он считал, что эти области воздуха или азота, если они достаточно 
маленькие, будут обладать такой же плотностью, что и медь в жидкой форме. Он 
приехал на завод с законченными чертежами аппаратов, которые он хотел построить 
для подтверждения своей теории. Д-р Филипс вспоминает: «Я немедленно сообщил 
ему, что аппаратура, которую он так тщательно разработал, не сможет расплавить 
медь и, возможно, не сможет подвергнуть жидкую медь бомбардировке в вакууме для 
удаления из нее гипотетических пузырьков газа. Я также сказал мистеру Тесле, 
что достаточно доказательств, подтверждающих то, что этот гипотетический газ не 
может в существенной степени существовать в расплавленной меди». Они оба 
обсуждали расхождение в своих мнениях по-дружески, на научной основе, «но Тесла,
 несмотря на мои возражения, остался при своем мнении…» Поэтому они стали 
строить аппараты в точности так, как их разработал Тесла. И результаты были 
такими, какими их предсказал директор департамента. В конце концов жидкая медь, 
которую расплавили где-то в другом месте, была помещена в это оборудование и 
подвергнута высокому вакууму и бомбардировке по цели «Лава», вплоть до ее 
выхода со дна в форму.
«В конце концов мы получили несколько образцов меди в этом оборудовании, — 
вспоминает Филипс, — которые вместо того, чтобы стать более плотными, оказались 
с содержанием газа и практически ничем не отличались от меди, которая не 
подвергалась обработке в аппаратуре Теслы».
Затем, из-за перерасхода бюджета, эксперименты были прекращены. По 
воспоминаниям д-ра Филипса, его компания вначале утвердила 25 тысяч долларов 
для этого предприятия («В 1933 году было много денег и трудно было пройти 
мимо») и, возможно, позднее потратила примерно такую же сумму» [12]. Из этих 
воспоминаний всплывает любопытная деталь. Тесла показал д-ру Филипсу 
«фотографию погашенного чека на 1 миллион долларов, если я правильно помню, 
который он получил от Электрической компании Вестингауза за один из своих 
патентов или изобретений». Больше нигде не встречается записей об этом чеке, 
тайна об оплате патентов переменного тока так и осталась нераскрытой. Благодаря 
случайным заработкам консультанта Тесле удавалось выживать во время Депрессии и 
даже давать взаймы друзьям, оказавшимся в большей нужде, небольшие суммы денег. 
Во время одного из наиболее тяжелых периодов он обратился к Вестингаузу, и за 
прежние заслуги ему дали на непродолжительное время работу, приносившую 125 
долларов в месяц. В другой раз он обратился к Роберту Джонсону. Его друг 
написал ему из Массачусетса: «У меня в банке есть 178 долларов. Посылаю вам 100 
долларов, надеюсь, этого хватит. Благослови вас бог!» Через некоторое время 
Джонсон заболел. Он написал Тесле: «Только что у меня вышла новая книга «Ваш 
зал славы»… Не думаю, что доживу до того момента, когда ваш бюст будет помещен 
в этом зале… но это обязательно произойдет, без сомнения, мой великий и дорогой 
друг…Мое сердце все еще принадлежит вам, мне дорог каждый день нашей