катушкой Румкорфа и передающей антенной из двух квадратных металлических листов 
размером 40Ч40 см. Искровой разряд осуществлялся в стакане с маслом, и при 
испытаниях передатчик работал. Позже им были собраны несколько вариантов 
приемных устройств, и лучше других в качестве чувствительного элемента показал 
себя когерер Бранли – Лоджа. В 1895 г. Попов создал оригинальную конструкцию 
чувствительного элемента приемника, позволяющую сразу после приема сигнала 
автоматически подготавливать его к приему следующего: он дополнил когерер 
электрическим звонком, так что удар молоточка фиксировал прием сигнала, а при 
обратном ходе молоточек встряхивал когерер, восстанавливая его чувствительность.
 Надежный прием слабых сигналов обеспечивался введением в цепь звонка 
чувствительного телеграфного реле с локальным источником питания и установкой 
приемной антенны в виде вертикального провода высотой 2,5 м. На заседании 
физического отделения Русского физикохимического общества (РФХО) 7 мая 1895 г. 
Попов публично продемонстрировал первый в мире сеанс радиосвязи с передачей и 
приемом коротких и длинных сигналов – элементов азбуки Морзе.
12 мая газета «Кронштадтский вестник» в короткой заметке сообщила об этом 
событии, упомянув, что поводом к опытам послужила теоретическая возможность 
сигнализации «электрическими лучами» на расстоянии без проводов. Протокол 
заседания, содержавший детальное описание приемного устройства, был напечатан в 
августовском номере «Журнала РФХО» за 1895 г. В январском номере 1896 г. тот же 
журнал поместил подробную статью Попова с описанием приемного и передающего 
устройств (статья получена редакцией в декабре 1895 г.). Там же было приведено 
описание другого прибора, предназначавшегося для фиксации атмосферных разрядов 
и представлявшего собой такой же приемник, но снабженный самописцем.
Почти через год после публичной демонстрации описанной системы радиосвязи, а 
именно в 1896 г., Г. Маркони подал в Лондонское патентное ведомство заявку на 
изобретение и 3 марта получил ответ. В ответе сообщается, что подателю выдана 
приоритетная справка и предлагается подать полное описание изобретения в 
течение девяти месяцев.
По-видимому, Г. Маркони не успевал уложиться в отведенный срок, раз на патенте 
поставлена другая дата заявки, а именно 2 июня 1896 г., а датой подачи полного 
описания указано 2 марта 1897 г. Выдача патента за номером 12039 состоялась 
лишь 2 июля 1897 г. с формулировкой «на усовершенствование в передаче импульсов 
и сигналов и в аппаратуре для этого».
22 июля 1897 г. Попов в газете «Новое время» писал: «Приемник Г. Маркони по 
своим составным частям одинаков с моим прибором, построенным в 1895 г. Заслуга 
открытия явлений, послуживших Маркони, принадлежит Герцу и Бранли, затем идет 
целый ряд приложений, начатых Мин-чиным, Лоджем и многими после них, в том 
числе и мною, а Маркони первый имел смелость стать на практическую почву и 
достиг в своих опытах больших расстояний связи усовершенствованием действующих 
приборов...» А 26 ноября в английском журнале «The Electrician» появляется еще 
одна статья Попова с приложением схемы его приемника и указанием, что приемное 
устройство Маркони 1897 г. в основном повторяет схему его грозоотметчика, 
опубликованную в 1895 г. На основании этой статьи в немецком журнале 
«Elektrotechnische Zeitschrift» появилась заметка, в которой говорилось, что 
«спор о приоритете Маркони представляется в новом свете благодаря сообщению, 
поступившему к нам из Петербурга... схема устройства Г. Маркони 1897 г. точно 
совпадает со схемой устройства А. С. Попова 1895 г.». Надо заметить, что к тому 
времени Маркони уже было отказано в выдаче патента на изобретение в Германии на 
основании именно приоритета Попова. Не смог он также получить патенты во 
Франции и в России.
Откуда же взялась легенда о том, что радио изобрел Маркони? В № 64 «Джорнале 
д’Италия» за 1902 г. вышла статья «Русский изобретатель радио». В ней было 
сказано, что А. С. Попов встречался с Г. Маркони 12 июля 1902 г. на крейсере 
«Карло Альберто» и будто бы, вступив на борт, тут же сказал: «Я хочу выразить 
свое уважение господину Маркони, отцу радиотелеграфии», а в ходе беседы с 
Маркони он якобы заявил: «Я никогда не проводил экспериментов по передаче 
электромагнитных волн посредством радиотелеграфа. Я это сделал только после 
вашего открытия, отцом которого вы являетесь». На что Маркони якобы ответил: 
«Вы, Александр Степанович, в открытии радио, как и профессор А. Риги, а также 
профессор О. Лодж, стояли у двери открытия радиотелеграфии». Так родилась и 
укрепилась на Западе легенда о Маркони как изобретателе радиотелеграфии. Именно 
на эту легенду как на исторический факт до сих пор ссылаются многие западные 
горе-исследователи.
Кроме того, Маркони-изобретателя зачастую путают с Маркони-предпринимателем, 
главой компании «Маркони», почти полностью контролировавшей в течение многих 
лет всю радиотелеграфную промышленность. Маркони настолько глубоко внедрился в 
радиотелеграфию Англии, что это вызвало в 1912–1913 гг. грандиозный «скандал 
Маркони», когда некоторые правительственные органы были обвинены в подкупе 
компанией, желавшей получить полную свободу. А у Попова и в мыслях не было 
патентовать свое изобретение – он равнялся на Фарадея, Максвелла и Герца, 
никогда не патентовавших открытия и считавших их достоянием науки и всего 
человечества. Именно Попова считают изобретателем радио все внимательные и 
серьезные исследователи истории радио.
Итак, даже поверхностный разбор спорного вопроса показывает, что Попов как 
минимум на год опередил Маркони. При этом не исключено даже, что имевший 
представление о физике Маркони просто первым сумел понять опубликованные схемы 
Попова и воспользовался ими в своих интересах, ничего не открывая вовсе.
Третья строка больше всего напоминает мощный взрыв, хотя слово «взорвана» 
Нострадамус не мог в свое время применить – тогда оно еще не вошло в обиход,