ситуацию и понимали, что необходимы уступки. Что вскоре было сделано, однако 
без устранения Энвера все политические меры оставались малоэффективными. Задача 
эта была сложной, так как авторитет турка вырос до размеров культа, в нем 
местное население видело уже мессию, вдобавок эта вера подкреплялась военными 
успехами.
Охоту за Энвером вели чекисты, разведуправление фронта и армейские части. 
Операцию в конечном итоге осуществил Георгий Агабеков, начальник разведки штаба 
армии Бухарской республики, который лично с двумя завербованными местными 
жителями под видом торговца проник в расположение штаба Энвера и сообщил о его 
местонахождении командованию. Туда немедленно была направлена большая 
кавалерийская часть. Началась отчаянная перестрелка, а Энвер, уразумев, что 
ситуация не в его пользу, решил не сдаваться. Он приказал басмачам стоять до 
последнего, пока сам не отойдет в горы. Направившись в обратную сторону от поля 
боя, он понял, что просчитался: его встретил эскадрон, посланный в обход 
кишлака. Окруженный со всех сторон, Эн-вер бросился в бой. Весь штаб изрубили, 
а двое отчаянно дрались наравне с ним, что потом отметили красные. 
Красноармейцы, не знавшие врага в лицо, слабо представляли, с кем имеют дело. 
Лишь потом, при осмотре трупов, Энвера опознали сельчане – ему одним махом 
снесли голову и полплеча. В рапорте командира кавалерийского дивизиона, 
направленном сразу же после боя, сообщаются подробности:
«Недалеко от кишлака, где был расположен штаб противника, мною был выделен один 
эскадрон и послан в обход, чтобы отрезать путь на случай отступления противника.
 В 5 часов утра дивизион пошел в атаку, но был встречен оружейным огнем 
противника. Нашим пулеметным огнем противник был сбит с позиций и беспорядочно 
бежал. Штаб басмачей во главе с Энвер-Пашой бросился в горы, но, наткнувшись на 
эскадрон, посланный в обход, принял бой. В результате боя штаб противника 
уничтожен. Успели спастись только трое, 28 трупов осталось на месте боя. Среди 
них опознан и Энвер-Паша. Ударом шашки у него снесена голова и часть туловища».
Подходит ли сюда фраза катрена «кинжал в сердце» – можно, конечно, поспорить. 
Когда Энвер-Пашу хоронили, описывали большую рану на его груди. Вероятно, удар 
сабли пришелся по касательной, рассекая тело где-то в области сердца. Новым 
главнокомандующим турок стал Селим-Паша. В 1923 г. развернулись ожесточенные 
бои между красноармейцами и басмачами, победа досталась первым.
Подводя черту под версией, можно сказать, что Энвер-Паша подходит на роль 
«великого». Он объединял людей и организовывал достаточно успешную борьбу с 
большевиками. Возникает вопрос: а не повествует ли катрен о том, как Энвер-Паша 
и Агабеков лично общались («Внутри храма двое будут вести переговоры»), когда 
Агабеков проник в штаб? Ведь Энвер-Паша не признал в торговце разведчика. Тогда 
первая строка может повествовать о крахе идеи исламско-демокра-тической империи.

Не дает ли пояснение последняя строка? Энвер-Паша недавно обрел место упокоения 
на родной земле. Надпись на могиле проста: «Энвер-Паша. 1881–1922». Понять, 
какой значимой фигурой является для турецкой истории Энвер-Паша, можно по тому, 
что в связи с 75-летием его гибели турецкое правительство вытребовало у 
Таджикистана право на эксгумацию его останков и перенесение их в Анкару – в 
пантеон национальных героев.
А Георгий Агабеков сам стал жертвой НКВД. Сначала он был отозван в Москву на 
работу в иностранном отделе ОГПУ, в качестве резидента побывал в Афганистане, 
Иране, Турции. Позже возглавил этот отдел, а в 1930 г. неожиданно порвал со 
всем и уехал во Францию. Написал книги «Записки чекиста», «ЧК за работой». 
Откровенные материалы произвели сенсацию. В 1937 г. Агабекова ликвидировали по 
приказу из Москвы. В итоге оказывается почти столь же «великим», как и 
Энвер-Паша, простой боец невидимого фронта Георгий Агабеков, одолевший и свой 
страх, и грозного противника. Катрен теперь не имеет противоречий и слабых мест,
 хотя оказывается с двойным смыслом последней строки.
Смотрим каждую строку катрена.
1. «Перед приходом (приездом) руин (развалин, разрушения) Кельтских». Перед 
разрушением чего? Мечты Энвер-Паши о его исламско-демократической империи.
2. «Внутри храма двое будут вести переговоры». Я не исключаю, что перед 
операцией Агабеков, представлявшийся торговцем, разговаривал лично с 
Энвер-Пашой.
3. «Кинжал в сердце, один поднимется на скакуне и пиковый (вершинный)». 
Серьезное сопротивление красноармейцам в уходящем штабе оказал только Энвер, 
сжимавший в одной руке Коран, и двое из всех его сопровождавших. Удар шашки 
красноармейца пришелся через грудь идеолога несостоявшейся исламской империи.
4. «Не производя шума, великого похоронят». Кого «без шума» хоронили, Энвера 
или Агабекова, определиться сложно. Хотя мне не удалось найти информацию о том, 
как был похоронен в Таджикистане Энвер-Паша, перезахоронили его достаточно тихо.
 Агабекова же точно убрали «без шума» и похоронили также без огласки. В пользу 
этой версии говорит обнаруженный в катрене двойной смысл, указывающий сразу и 
на смерть Энвер-Паши в 1922 г., и на тихий финал человека, ее организовавшего.




1923 год. Хамелеоны и зажигатели Свечей



1923