Мария Валевска, эта пленительная польская аристократка, была, по-видимому, 
самой верной из любовниц Наполеона. Она навещала его во время его первого 
отречения и родила ему внебрачного ребенка.
Мария-Луиза — дочь Франциска I Австрийского, вторая императрица. Наполеон 
развелся с Жозефиной, чтобы взять ее в жены. Она родила ему первого наследника.
Из всех этих женщин лишь Жозефина пользовалась его полным доверием. Простой 
народ верил, что Жозефина была его талисманом, приносившим удачу. Говорили, что 
они с большим интересом читали Нострадамуса. Удача отвернулась от Наполеона 
после того, как он развелся с Жозефиной, чтобы жениться на Марии-Луизе 
Австрийской. «Еще одна австриячка», — роптал французский народ. Последней 
австрийской принцессой на французском троне была Мария-Антуанетта.
Известно, что Жозефина была против похода Наполеона на Россию. Но к ее совету 
не прислушались. В гибельный для Наполеона 1812 год постель с французским 
императором делила уже другая женщина — Мария-Луиза.
Поход Наполеона на Москву был величайшей ошибкой. До сих пор ему везло, но в 
столице России его ждала катастрофа. Когда в сентябре 1812 года утомленные 
французские солдаты вошли в покинутую Москву, город пылал три дня и три ночи. К 
концу пожара осталась лишь пятая его часть, и Наполеон был вынужден повернуть 
обратно, на запад.
В 75-м катрене четвертой центурии об этом сказано так:


Эпоха его безнадежна для слабых,
Сильнейший и умный победы стяжал.
С ним гвардия многие земли разграбит,
Но в снежной стране победитель пропал.


Великая армия, состоявшая из полумиллиона солдат двадцати национальностей, 
пересекла границу России летом 1812 года. Шесть месяцев спустя двадцать тысяч 
замерзших, оборванных и сломленных духом людей вернулись назад.
В долгом обратном путешествии из Москвы множество солдат умерло от зимнего 
холода; жалкие остатки «победоносной» армии с трудом отбивали атаки русских 
партизан. Их великий предводитель Наполеон ничем им не помог. Предательски 
бросив своих солдат на произвол судьбы, переодетый император вернулся на санях 
во Францию, намереваясь воссоздать армию для новых военных действий.
Когда Наполеон отрекся от власти в 1814 году, Венский конгресс приговорил его к 
ссылке на остров Эльба в Средиземном море. На следующий год он бежал с Эльбы и 
стал собирать силы, чтобы вернуться во Францию. Нострадамус предвидел его 
маршрут еще 240 лет назад.
В 24-м катрене десятой центурии он пишет:


Пленный принц,
Побежденный в Италос
<либо Италия, либо древнее название Эльбы>
Пройдет мимо Генуи морем до Марселя…


1 марта 1815 года Наполеон и около тысячи ста его гренадеров и моряков отплыли 
во Францию, пройдя вдоль береговой линии через Генуэзский залив, высадились в 
Каннах, в ста милях к югу от Марселя. 20 марта Наполеон был уже снова в Париже. 
Его внесла в Тюильри на плечах торжествующая толпа, вновь славившая своего 
героя и главу государства.
Но, как предсказал Нострадамус, торжество Наполеона окажется недолговечным.


Пленник избежит великих опасностей.
Вскоре удача отвернется от великого…



Ровно через сто дней после возврата к власти Наполеон потерпел самое крупное 
военное поражение в битве при Ватерлоо. Войска европейских стран вступили в 
Париж. Ясновидец утверждает:
«Как добрый знак, город осажден».

Для Нострадамуса, монархиста XVI столетия, поражение Наполеона — это добрый 
знак, предвещающий реставрацию династии Бурбонов.
18 июня 1815 года, через три месяца после возвращения в Париж, Наполеон 
готовился к сражению при Ватерлоо с другим величайшим генералом той эпохи, 
герцогом Веллингтоном. Двумя днями раньше Наполеон разгромил в битве у Линьи 
прусскую армию под командованием фельдмаршала Блюхера. Треть своего войска он 
послал в погоню, рассчитывая, что тридцать тысяч людей под началом маршала 
Груши будут преследовать пруссаков и не дадут им неожиданно атаковать правый 
фланг французского войска, пока оно будет сражаться с британцами.
К утру 18 июня император был измучен долгими ночными болями, вызванными 
хроническим заболеванием мочевого пузыря. Усилия, направленные на поддержание 
империи, и пятьдесят сражений, проведенные им за двадцать лет, подорвали его 
здоровье. И все же он рассчитывал на победу при Ватерлоо.