отчетов не читали. Это навело Сабома на мысль о том, что «данные случаи СБС не 
похожи на вымышленные истории, основанные на имеющихся у пациентов общих 
представлениях о ходе лечения» (Sabom. 1982. P. 87). Сабом считал, что 
потребуются более тщательные исследования, чтобы подкрепить его выводы.
В конце своего исследования Сабом задавался вопросом: «Возможно ли, что 
сознание, отделявшееся от физического мозга, и было той самой „душой“, которая 
продолжает существовать после смерти тела, как утверждают некоторые религиозные 
учения?» (Sabom. 1982. P. 183).
Разумеется, были у Сабома и критики, например Сюзан Блэкмор. Ранее она 
признавала реальность выхода из тела, но впоследствии пришла к выводу, что 
никакого выхода отдельного сознающего существа из тела не происходит. Таким 
образом, есть два подхода к объяснению ВИТ. Экстрасоматическое объяснение 
подразумевает, что «я» человека действительно выходит из тела. 
Интрасоматическое объяснение подразумевает, что имеет место лишь внутреннее 
впечатление внетелесного существования. Сторонники второго объяснения также 
отрицают и само существование сознающей частицы, не говоря уже о ее выходе из 
тела. Блэкмор, которая придерживается именно такой точки зрения, писала: «Ничто 
не выходит из тела при ВИТ, и ничто не продолжает существовать после смерти 
физического тела» (Blackmore. 1982. P. 251). Согласно интрасоматической теории, 
ВИТ – это лишь похожая на сон галлюцинация мозга.
В книге «Parapsychology, Philosophy, and Spirituality: A Postmodern 
Exploration» (Парапсихология, философия и духовность: исследование с точки 
зрения посмомодернизма») философ Дэвид Рэй Гриффин рассматривает доводы против 
интрасоматической теории, основные из которых я опишу ниже (Griffin. 1997. Pp. 
232–242). Главным из этих доводов я считаю ту четкость ощущений и восприятия, 
которая наблюдается во время пребывания вне тела. В большинстве сообщений о ВИТ 
люди убеждены в его реальности и в том, что это не галлюцинация и не сон.
Некоторые люди, не подвергавшиеся анестезии, сообщали об уменьшении боли во 
время ВИТ. Это можно объяснить действием природных обезболивающих, например 
эндорфина. Но люди говорили, что боль возвращалась, когда они возвращались в 
тело. Если бы боль ослаблялась эндорфином, такого бы не происходило. 
Единственное уместное здесь объяснение заключается в том, что сознающая частица 
действительно выходит из тела, на время отделяясь от телесных ощущений.
Интрасоматической теории противоречит и тот факт, что в случае ВИТ преобладает 
зрительное восприятие. Когда человек, стоящий на пороге смерти, постепенно 
теряет сознание, обычно он сначала перестает видеть, а только потом – слышать. 
Из этого можно заключить, что умирающий человек скорее запомнит звуки, чем 
образы.
В связи с этим следует отметить, что у больных шизофренией галлюцинации обычно 
бывают именно слуховые, а не зрительные. Тот факт, что зрительные наблюдения 
человека в бессознательном состоянии соответствуют реальности, исключает версию 
о том, что люди придумывают истории о выходе из тела, дабы избавиться от страха 
смерти, получить общественное признание или утвердиться в своих религиозных 
верованиях. Кажется странным, что такие галлюцинации ограничиваются описанием 
окружающей обстановки.
Соответствие между зрительными образами и реальной обстановкой исключает 
гипотезу о галлюцинациях, вызванных аноксией (нехваткой кислорода в мозге) и 
гиперкапнией (повышенным содержанием двуокиси углерода в крови). Согласно 
Сабому, нехватка кислорода вызывает спутанное состояние сознания, которое никак 
не вяжется с четкостью сознания при ВИТ (Sabom. 1982. Pp. 175–176). Повышенное 
содержание двуокиси углерода может вызвать галлюцинации в виде вспышек света и 
других эффектов, но вряд ли человек может увидеть при этом окружающую 
обстановку. Более того, в одном из описанных Сабомом случаев врачи брали кровь 
на анализ во время операции на сердце. Содержание кислорода в крови оказалось 
повышенным, а содержание двуокиси углерода, наоборот, пониженным (Sabom. 1982. 
P. 178).
Были также предположения, что причину ВИТ следует искать в пароксизме височной 
доли мозга, но, согласно Сабому, восприятие реальности в таком случае было бы 
полностью нарушено (Sabom. 1982. Pp. 173–174).
Чтобы объяснить точность зрительных образов в случаях ВИТ, Блэкмор и другие 
ученые предположили, что ум человека, теряющего сознание, использует 
осязательные и слуховые ощущения, чтобы воссоздать верный зрительный образ без 
всякого выхода из тела. Но во многих случаях возникали зрительные образы таких 
объектов, о которых человек не мог ничего узнать посредством осязания или слуха.
 Один из пациентов Сабома говорил, что видел стрелку указателя на одном из 
медицинских приборов (дефибрилляторе), которая двигалась именно так, как она и 
должна была двигаться. Блэкмор предположила, что он мог получить эту информацию 
после операции (например, по телевизору) и затем включить в свой рассказ 
(Blackmore. 1993. Pp. 118–119). Конечно, можно предположить все, что угодно, но 
если верить пациенту, то он не видел по телевизору передач, где бы фигурировал 
дефибриллятор (Griffin. 1997. P. 246).
Другой пациент Сабома рассказывал, что видел, как ему сделали укол в правую 
сторону паха. Строго говоря, это не был укол. Врачи взяли кровь на анализ, и 
Сабом говорил, что эти процедуры вполне можно перепутать, если смотреть на них 
снаружи, поскольку в обоих случаях вводится игла. Если бы человек придумал это 
со слов врачей, он бы вряд ли допустил подобную ошибку, потому что врачи 
говорили бы именно о взятии крови. Блэкмор возражала, что ситуацию можно 
воссоздать не по словам врача, а по осязательным ощущениям. Но здесь есть 
важная деталь: в медицинском отчете сказано, что кровь брали из левой стороны 
паха, а пациент говорил о правой. Если бы он придумал это на основе своих