головой, пускаются наутек. Человек овода не чувствует, и в этом его слабость. 
Да и пристало ли «венцу творения» взбрыкивать и бегать сломя голову от какой-то 
там мухи? Он борется с оводом с помощью своего ума, придумывая различные 
способы борьбы. Но все они пока не в силах избавить человека и животных от этой 
напасти.
А взять хотя бы клеща. Вот уж зараза-то! Если присосался, то будет пить кровь, 
пока не напьется. Некоторые клещи раздуваются от крови до невероятных размеров. 
Но главная опасность в том, что они вместе со своими якорями-челюстями вносят в 
ранку всякие инфекции, к примеру клещевой энцефалит. Чем клещей только не 
посыпали, сами чуть не отравились, а они все живут и здравствуют. Домового 
клеща так просто, как лесного, не разглядишь и, в случае чего, не выдернешь из 
ранки пинцетом. В нашей уютной любимой кровати может обитать целая их популяция,
 состоящая из 2 млн. особей. Бороться с постельным клещом, похоже, совершенно 
безнадежное предприятие. И то утешает, что питаются клещи отслужившими 
чешуйками кожи, а свежее «мясцо» или кровушку не трогают. Однако их экскременты 
и трупы постоянно залетают нам в горло вместе с потоком воздуха, даже тогда, 
когда мы спим с закрытым ртом.
Вспомним и о саранче. В 1987–1989 гг. огромная стая саранчи, съев всё зелёное и 
съедобное от Марокко до Индии, перелетела в Новый Свет, преодолев за десять 
дней 5 тыс. км.
Центром возникновения стай саранчи считается Мадагаскар и Аравия. Почему это 
так, никто не знает. Саранча во врага посевов и насаждений превращается из 
безобидного кузнечика, как показал русский натуралист Уваров. Возможно, однако, 
что кузнечик является недоразвитой саранчой, который мирно живет до тех пор, 
пока под влиянием извне не пробуждаются дремлющие саранчовые гены, которые и 
превращают безобидных стрекачей в грозного врага рода человеческого. У 
кузнечиков отрастают крылья, меняется характер, а тело приобретает боевую 
окраску. Саранчевая стая — это слаженный единый организм, который 
перестраивается на марше, собирается в огромные армии, чтобы, затмив солнце, 
темной тучей устремиться в свой дальний полет, сметая все на своем пути. Как 
это ни удивительно, сложным полетом саранчи управляют всего два нейрона 
головного мозга. Странно, откуда два нейрона (нервные клетки) знают, куда 
лететь? Может быть, полетом саранчи управляет все тот же великий инстинкт 
предков, что управляет и поведением общественных насекомых?
О том, что осы и пчелы кусаются, знает каждый. А разговоры о том, что у пчел 
хороший характер, подогреваются интересами самого человека. Если бы пчелы не 
давали мед, никто бы и не вспомнил, что у них хороший характер.
В отношении тараканов говорят, что у них мерзопакостный характер. Хотя тараканы 
так, вероятно, не считают. Тараканов можно тоже отнести к общественным 
насекомым, только общество их приспособилось жить с человеком бок о бок, 
являясь для него постоянным источником отрицательных эмоций. Похоже на то, что 
людям все-таки придется смириться с тараканьей напастью как с неизбежным злом. 
Несмотря на грандиозный научно-технический прогресс, любые самые изощренные и 
современные средства просто пасуют перед слаженностью тараканьего войска. Оно 
всегда готово отведать приготовленное и расставленное по углам «лакомство». Но 
через некоторое время тараканы возвращаются, потому что искренне и нежно… любят 
человека и чувствуют характер своего хозяина. У робкого или равнодушного к ним 
они смелые и сытые. У нетерпя-щего их появления они торопливые и злые. Но 
таракан, как известно, всегда таракан. Своих привычек он не оставляет никогда. 
Ему все равно, по чему лазать, где гадить и что есть. К тому же тараканы очень 
любят совокупляться и делают это без всякого стеснения в присутствии 
интеллигентных людей и детей, рождая у первых неприятные ассоциации, а у 
последних многочисленные вопросы.
О том, что тараканы едят наш хлеб, может догадаться каждый, а вот то, что мы 
«едим» тараканов, знают только специалисты. Их высохшие мумии перетираются в 
порошок домашними тапками и в виде хитиновых пищевых добавок входят в наш 
рацион, оседая на пище, попадая в нос и рот вместе с воздухом. Надо ли говорить,
 что вместе с тараканами мы «едим» массу микробов, которые, очутившись у нас 
внутри, могут сильно подорвать наше здоровье. О том, как бороться с тараканами, 
написана масса книг, но борьба пока идет с перевесом на стороне тараканов. 
Возможно, это они борются с нами, а не мы с ними.
О том, что мухи — переносчики заразы, знает каждый. Новым здесь будет то, что 
они делают своё чёрное дело специально, из-за желания досадить людям. Недаром 
Великий кормчий Мао сказал, что мухи — классовый враг. Истреблять их, конечно, 
надо. Но липучка с трупиками мух, до недавнего времени свисавшая с потолка 
магазинов, и в гигиеническом, и в эстетическом отношении вряд ли является 
лучшим решением проблемы. Кардинально не решают проблему и новейшие химические 
средства.
Если посмотреть на проблему шире, не ограничиваясь только взаимоотношениями 
человека и насекомых, то перед нашими глазами предстанет захватывающая картина. 
Все позвоночные животные, а по нашей концепции — потомки людей, неусыпно и 
неустанно ведут борьбу с насекомыми и еще шире — со всеми членистоногими. Они 
их поедают в огромных количествах (только ими и живут птицы, амфибии, ящерицы и 
т. д.). Они устроили из своих желудков и кишечников настоящее кладбище для 
«иноверцев». Даже порой кажется, что они превратились в узких специалистов по 
поеданию насекомых ради священных принципов этой борьбы. Если это так, то люди 
деградировали в животных, а многорукие существа деградировали в членистоногих 
исключительно из-за того, что между ними завязалась великая схватка, грозящая, 
однако, превратиться в вечную… Никто из её участников уже не помнит причин 
ссоры. Вероятно, виновата ксенофобия (неприятие чужака). Все действующие лица