времени. Вселенная же оказалась вовсе не бесконечной, но и не конечной в то же 
самое время. Квантовая механика, например, делает вывод о принципиальной 
невозможности полного одновременного знания всех физических характеристик 
системы и постулирует вероятностный характер поведения Вселенной.
В последнее утверждение квантовой механики, кстати говоря, не очень-то верил 
один из ее создателей – А. Эйнштейн, выразивший свои сомнения словами: “Я не 
могу поверить в то, что Господь Бог играет с нами в кости”.
Тем не менее, квантовая механика – одна из самых точных физических наук, и ее 
выводы многократно подтверждены экспериментально.
Неудивительно, что физики почувствовали себя уверенно на философском берегу. А 
вот философы под таким обстрелом явно дрогнули. Физика – блестящий 
представитель человеческого разума, пользуется всей силой логического анализа, 
применяя его в сочетании с экспериментальными исследованиями природы.
Религия опирается на стремление человеческого духа осознать себя и строит свое 
отношение к внешнему миру на результатах такого самопознания. “В себе найдешь 
то, что ищешь”, – гласит древняя мудрость.
Философия, потенциально объединяя оба подхода – научный и религиозный – строит 
свои выводы, используя результаты обоих методов и, время от времени становится 
в оппозицию то Религии, то Науке.
Но, говоря о научном методе познания, который нам, жителям XX столетия, ближе, 
чем представителям любого другого времени, мы как-то забываем, что любая цепь 
логических умозаключений, в которой каждое звено с железной необходимостью 
следует из предыдущего, имеет свое “начало”.
И начало это уже ниоткуда не вытекает, ни на что не опирается. Математики 
называют такое начало аксиомой, физики – постулатом.
Отрицание двух одновременно существующих путей постижения истории человечества 
– позитивного и мистического – на протяжении всей обозримой истории 
человечества служило одним из источников распрей между Религией и Наукой. И 
упрощенные образы богов или духов, живущих, например, на Олимпе, или на облаках 
стали стремительно разрушаться и улетучиваться из скептически настроенных 
людских голов, унося с собой и саму идею Бога.
Малое, частичное, разрозненное знание увело нас в пустыню атеизма и духовной 
нищеты.
“Идеалов не стало, ибо отрицалась самая возможность чего-либо высшего, чем сама 
жизнь”. В. Шмаков.
Но вот накапливаемое рациональной наукой знание стало переходить в новое 
качество. Из отдельных разрозненных фактов стала собираться удивительно 
стройная и гармоничная картина мира. Понятия симметрии и отраженной в ней 
Красоты все глубже проникали в систему рациональных знаний. Слова “красивое 
уравнение”, “красивая закономерность” зазвучали так же часто, как “интеграл” 
или “производная”. А само неподдельное удивление величием и красотой 
открывающейся грандиозной картины мира естественным образом трансформировалось 
у многих исследователей в вечный вопрос: не лежит ли в основе бытия разумное и 
одухотворенное начало?
Так ли рассуждал Ньютон, сказавший: "Лишь малое знание уводит нас от Бога, 
большое вновь возвращает нас к Нему", – нам не дано знать. Но все большее число 
людей начинается с удивлением понимать, что пропасть между Религией и Наукой – 
это одежда голого короля.
“Какой же конец этой лестницы ближе к Богу, если мне позволена будет 
религиозная метафора. Красота и надежда – или основные законы?… Ни понимание 
природы зла, добра и надежды, ни понимание основных законов в отдельности не 
могут обеспечить глубокого понимания мира. Поэтому неразумно, когда те, кто 
изучает мир на одном конце иерархической лестницы, без должного уважения 
относятся к тем, кто делает это на другом конце (на самом деле этого нет, но 
люди уверяют нас, что именно так обстоит дело)”. Ричард Фейнман.
“Совершенный человек должен одинаково следовать по обоим путям, совмещая их в 
полной гармонии. Истинный маг одинаково всеведущ как в области мистики, так и 
области позитивных знаний. И именно совмещение этих двух течений человеческой 
мысли есть признак, определяющий само понятие о Маге. Будучи в своей истинной 
природе неразрывными, позитивизм и мистицизм в лице своих представителей через 
обоюдное непонимание разошлись между собой.
В сущности говоря, это расхождение было только видимым, иллюзорным, ибо от 
человека не зависит сущность явлений, и он может изменять лишь кличку”. (В. 
Шмаков.)
Постулат о едином “принципе существ”, то есть предположение о единстве нашего 
мира, признается представителями как мистического пути, так и сторонниками 
позитивного знания. Но принцип единства мира как раз и означает, что Природа не 
знает деления бытия на физическую часть, биологическую, историческую и другие 
условно ограниченные области, возникшие в процессе познания.
Так куда мы стремимся, к какой неведомой цели? Как постичь замысел великой 
единой Жизни, всемогущего Разума, породившего Вселенную и нас с вами? Ответ на 
этот вечный вопрос мы можем найти у Гермеса: “Разумей Бога, как имеющего в Себе 
Самом все Свои Мысли, весь мир в целом. Если ты не можешь стать подобным Богу, 
ты не можешь Его понять. Подобное понимает подобное. Возвысь себя на высоту 
бесконечную, возвышающуюся над всеми телами, проходящую через все времена, 
сделайся вечностью, и ты поймешь Бога. Ничто не мешает тебе сознать себя 
бессмертным и знающим все: искусство, науки и чувства всего живого. Возвысься 
над всеми высотами, снизойди ниже всех глубин, сделайся подобным в себе всем 
чувствованиям всех вещей сотворенных: воде, огню, сухому и влажному. Представь 
себе, что ты сразу повсюду, на земле, в море, в небе, что ты никогда не родился,