в том числе профессор Генри Джеймс Брестед и доктор Алан Гардинер; Альберт 
Литгон и Герберт Уинлок из музея искусств Метрополитен, а также Картер, 
Карнарвон, леди Эвелин и Мервин Герберт — всего около двадцати человек — 
медленно спустилась вниз, преодолев шестнадцать ступеней, ведущих во Входной 
коридор.
Оказавшись внутри Вестибюля, почетные гости, обливаясь потом и изнемогая от 
жары, расселись по рядам кресел, обращенных лицом к северной стене, где между 
двумя черными с золотом охранниками находилась деревянная платформа в виде 
плоского ларца. Это были единственные предметы в камере, оставшиеся на прежних 
местах, да и те были обшиты деревом для пущей безопасности. Толпа собравшихся 
терпеливо ожидала начала торжественного акта. Никто из них, за исключением 
Картера, Карнарвона, леди Эвелин и Каллендера, и представить себе не мог 
исключительной важности этого момента в истории археологии. Но, как записал в 
тот день в своем дневнике Мервин Герберт, истина была не совсем такой, какой 
казалась. Все приглашенные действительно полагали, будто Погребальная Камера 
открывается впервые, что, как мы знаем, было абсолютно неверно. Рассказ Мервина 
о событиях того долгого вечера заслуживает того, чтобы процитировать его в 
деталях:


«Ряды кресел были установлены в первой камере гробницы, которая была совершенно 
пуста, за исключением двух статуй царя [стоявших] в одном ее конце. Между ними 
находился запечатанный вход, и внизу этой запечатанной двери была
маленькая деревянная платформа, которая перекрывала отверстие, проделанное в 
стене, через которое они проникали в Камеру накануне.
Бедный старина Порч нервничал, как сопливый школьник,
опасаясь, что гости заметят, что это отверстие было проделано недавно.
Естественно, он очень переживал. Но хотя он прекрасно понимал это, он не мог не 
сознавать, что это — один из величайших моментов, которые выпадают на долю 
очень и очень немногим. Он обратился ко всем нам с речью, короткой и по делу, 
одним из главных моментов которой была благодарность всем сотрудникам и прежде 
всего — американцам, которые весьма любезно согласились работать бесплатно. 
После этого краткую речь произнес Картер, который оказался не слишком 
красноречив — сказалось волнение: он говорил невнятно и главным образом о науке 
и громадном значении этого открытия.


Затем они взялись за дело. Картер сбивал цемент и извлекал один за другим 
крупные камни, передавая осколки Каллендеру. Работа продвигалась медленно, но 
наконец ему удалось пробить отверстие, достаточное, чтобы просунуть в него 
голову. Он заглянул внутрь, направил туда большой электрический фонарик и 
сказал, что видит большой золотой с синим предмет, который представлял собой 
раку [саркофаг]. После того, как Картер расширил отверстие еще больше, нам всем 
позволили подойти и насладиться эффектным, но неполным зрелищем чудесного 
саркофага. Работа между тем продолжалась, и постепенно он пробил достаточно 
большое отверстие, чтобы через него мог пройти человек. Картер вошел первым, за 
ним — Порч, а затем и все присутствующие [курсив автора].
[136]


По словам Мервина Герберта, «маленькая деревянная платформа», установленная 
между статуями стражей, «перекрывала отверстие», пробитое Картером и 
Карнарвоном, когда они впервые проникли в Погребальную Камеру. Согласно версии 
Картера, изложенной в книге «Гробница Тут. анх. Амона», при проникновении в 
Вестибюль он первым делом обследовал этот проход:


«Нашей главной целью, естественно, была запечатанная дверь между статуями, и 
здесь нас ожидало разочарование. Издали она производила впечатление совершенно 
нетронутого объекта, но вблизи было видно, что у основания проделан небольшой 
пролом, достаточный, чтобы через него мог пролезть мальчик, и что он был заново 
заложен и закрыт. Итак, мы не были здесь первыми. Воры и здесь опередили нас, и 
нам оставалось лишь гадать, какой ущерб они причинили и когда побывали здесь».
[137]


Расположение пролома, сделанного еще в античности грабителями гробниц, 
оказалось идентичным отверстию, проделанному в стене Картером и Карнарвоном, 
когда они незаконно проникли в Погребальную Камеру еще три месяца назад. 
Означает ли это, что они пробились через древний пролом, а затем вновь 
запечатали его?
Свидетельством повторного запечатывания двери являются фотоснимки Вестибюля, 
сделанные Генри Гарри Бэртоном (1879–1940), известным британским фотографом, 
которого музей искусств Метрополитен прикомандировал к Картеру, чтобы 
запечатлеть акт вскрытия гробницы. Серия снимков Бэртона, зафиксировавших все 
этапы работ в гробнице Тутанхамона, хранится в архивах Гриффитовского института 
в Оксфорде. На одном из снимков (№ GB7 282, см. илл. 11) запечатлено вновь 
заделанное отверстие, замазанное чуть более темным цементом с оттиском печати 
царского некрополя.
Благодаря дневнику Мервина Герберта и разоблачениям Альфреда Лукаса мы можем