человек не мог этого сделать. Если в Библии действительно скрыт тайный код, то, 
значит, ему две или три тысячи лет. И он предсказывает современные события! 
Если это действительно так, то Бог есть. Зачем вы все-таки ко мне пришли? — 
спросил он без всякой паузы.
— Код предупреждает о страшной угрозе, нависшей над Израилем. Премьер-министр 
должен об этом знать; — ответил я.
Но теперь, вглядевшись в матрицу внимательнее, я увидел в тексте другое 
предсказание — «еще один умрет».

Премьер-министр и так знает, — сказал Нетаниягу-старший. — Мы все знаем, что 
Израиль в опасности, для этого не нужен никакой код.
— Но код утверждает, что Израиль стоит перед «атомным холокостом», — не 
сдавался я.
Я показал Бенциону Нетаниягу распечатки буквенных матриц. Показал предсказание 
убийства Рабина, предсказание победы Биби на выборах, два предсказания 
«атомного холокоста» и «холокоста Израиля».
— Если все это действительно закодировано в Библии, то сделать такое могло 
только сверхъестественное существо, превосходящее нас настолько, насколько мы 
превосходим муравьев. Как же мы в таком случае можем предотвратить опасность? — 
спросил Нетаниягу.
И Нетаниягу, и Рипс, и все остальные, кто знал о коде, предполагали, что если 
код действительно существует, то он исходит от Бога. Я так не думал.
Я легко мог поверить в то, что он исходит от некоего существа, расположенного к 
нам и желающего людям добра, но этим существом вовсе не обязательно должен быть 
Творец. Создатель кода явно не был всемогущ, иначе он просто убрал бы опасность,
 вместо того чтобы предупреждать нас о ней.
Впрочем, отцу премьер-министра я сказал только, что нет ничего жестко 
предопределенного. То, что произойдет в будущем, определяем мы сами — нашими 
поступками.
— Я поговорю с сыном, — решил Бенцион Нетаниягу. — Я постараюсь организовать 
вашу встречу.
В ожидании известия от премьер-министра я снова и снова изучал указания кода на 
грозящую Израилю опасность.
Мое внимание опять привлекли слова «следующая война», встречающиеся только один 
раз. Когда я обнаружил их, мне показалось, что они ясно подтверждают связь 
между убийством Рабина и угрозой атомного холокоста.
Непосредственно над словами «следующая война» скрытый текст Библии говорит: 
«Это случится после смерти премьер-министра». В той же строке были слова 
«Ицхак» и «Рабин».


Следующая война. Это будет после смерти премьер-министра.


Еще один умрет.

Напрашивалось предположение, что Нетаниягу также находится в опасности. И 
предсказание его гибели было связано со «следующей войной».
Я поспешил еще раз встретиться с Нетаниягу-отцом, чтобы сообщить ему то 
единственное, о чем умолчал при первой встрече: код, который предсказал 
избрание его сына, теперь предсказывает сыну смерть при исполнении служебных 
обязанностей.
Бенцион Нетаниягу уже потерял одного сына. Брат премьер-министра, Йонатан, был 
убит во время знаменитого налета на Энтеббе, который он, кстати, и возглавлял. 
Тогда, 4 июля 1976 года, было освобождено несколько сот заложников. Йонатан 
Нетаниягу считается национальным героем Израиля.
Мне не хотелось говорить моему собеседнику, что и другому его сыну грозит 
смертельная опасность. Но единственным человеком, способным повлиять на 
сложившееся мнение премьера, был его отец. И я показал Нетаниягу-старшему новую 
серию распечаток.
Слова «премьер-министр Нетаниягу» встречались в тайном тексте Библии только 
один раз. Фамилию «Нетаниягу» пересекало слово «избран».
— Это мы обнаружили за неделю до того, как ваш сын победил на выборах, — 
пояснил я.
Дальше я показал Нетаниягу-старшему вторую распечатку. Рядом со словами 
«премьер- министр Нетаниягу» читалось слово «Каир». Это была первая арабская 
столица, в которую Нетаниягу нанес визит. Третья распечатка показывала 
поблизости от слов «премьер-министр Нетаниягу» слова «в Амман». Визит премьера 
в столицу Иордании был назначен на следующую неделю.
— Первые три предсказания уже сбылись, — сказал я. — Думаю, что к четвертому 
следует отнестись со всей серьезностью.
Я протянул отцу премьер-министра четвертую распечатку. На ней через столбик 
букв, складывающихся в слова «премьер-министр Нетаниягу», шли слова «непременно 
убьют».

Смысл кодового сообщения не оставлял никаких сомнений. Я заверил Нетаниягу- 
старшего, что речь идет только о возможности, а не о неизбежности.
Он попросил еще раз показать ему предсказание убийства Рабина и некоторое время 
молча всматривался в зловещие слова.
Потом повторил, что поговорит с сыном.