наибольшую ценность у людей того времени» — мифический орихалк.
Для всех животных, населявших землю, озера и болота, там хватало корма, даже 
для «по природе величайшего и самого прожорливого животного» — «многочисленной 
породы слонов».
«Далее, и плод мягкий, и плод сухой, который служит для нас продовольствием, и 
все те, что мы употребляем для приправы и часть которых называем вообще овощами,
 и тот древесный плод, что дает и питье, и пищу, и мазь, и тот с трудом 
сохраняемый плод садовых деревья ев, что явился на свет ради развлечения и 
удовольствия, и те облегчающие от пресыщения, любезные утомленному плоды, что 
мы подаем после стола, и все это остров, пока был под солнцем, приносил в виде 
произведений удивительно прекрасных и в бесчисленном множестве».
В середине острова, во дворе царского дворца, находился храм Посейдона и Клито, 
главный храм и место ежегодных жертвоприношений. Этот храм был отделан изнутри 
и снаружи золотом, орихалком, слоновой костью и полон всяческих богатств. Около 
храма стояли золотые статуи жен и потомков первых десяти царей, которых на 
протяжении столетий набралось бесчисленное множество.
Весь храм снаружи был покрыт серебром и золотом. Внутри его возвышалась статуя 
Посейдона, о которой Платон пишет, что «внешность же его представляла что-то 
варварское». «Воздвигли также внутри золотых кумиров — бога, что, стоя в 
колеснице, правил шестью крылатыми конями, а сам, по громадности размеров, 
касался теменем потолка, и вокруг него плывущих на дельфинах сто нереид...»
Питьевая вода и вода из горячих ключей подавались через водопровод. 
Водохранилища были окружены строениями и деревьями. Излишки воды отводились в 
каналы, окружавшие центр острова. По берегам каналов стояли прекрасные здания 
из белого, красного и черного камня. Не были забыты и водоемы для купания: 
«Одни были под открытым небом, другие — крытые, для теплых на зимнее время ванн,
 особые — царские и особые — для частных людей, отдельные же для женщин и 
отдельные для лошадей и прочих рабочих животных, причем дали каждому 
соответствующее устройство».
Было там также много «садов и гимназий и для мужчин, и особо для лошадей».
Климат на острове был теплый, горы защищали его с севера от холодных ветров. 
Урожай собирали два раза в год. Весь остров подобно столице был покрыт системой 
каналов, которые не только снабжали его водой, но и служили прекрасными путями 
сообщения.

В портах было множество народа. «Арсеналы наполнены были триремами и все 
снабжены вдосталь нужным для трирем снаряжением... Но перешедшему за гавани, а 
их было три, встречалась еще стена, которая, начинаясь от моря, шла кругом 
везде на расстоянии пятидесяти стадий
[5]
от большого кольца и гавани и замыкала свой круг при устье канала, лежавшем у 
моря. Все это пространство было густо застроено множеством домов, а водный 
проход и большая из гаваней кишели судами и прибывающим отовсюду купечеством, 
которое в своей массе день и ночь оглашало местность криком, стуком и смешанным 
шумом».

Войско атлантов состояло из сухопутных и морских сил. Огромная армия 
располагала 10 тыс. парных упряжек и 60 тыс. более легких колесниц. Вооружение 
состояло из луков, пращей, а также копий. В состав морских сил входили 1200 
кораблей с 240 тыс. матросов. Вся армия состояла из девяти корпусов, что 
соответствовало девяти царствам, подчиненным главному правителю.
Долго пришлось бы говорить и о государственном устройстве. Мы ограничимся лишь 
упоминанием о том, что атланты всегда соблюдали законы, введенные Посейдоном. 
Они были начертаны на орихалковом столбе и хранились в храме Посейдона, чтобы 
каждый мог их прочесть. Возле храма происходили суды и обсуждались общие дела. 
Прежде чем творить суд, на алтарь приносили жертву и торжественно клялись, что 
будут судить «по начертанным на столпе законам». И лишь после трапезы и 
возлияний, когда жертвенный огонь начинал угасать, приступали к обсуждению или 
суду. На рассвете приговоры заносили на золотую доску, которую также в качестве 
жертвы оставляли в храме.
Закон запрещал царям поднимать оружие друг против друга и обязывал их оказывать 
взаимную помощь, если бы кто-либо «задумал истребить царский род», «...сообща, 
подобно предкам, принимали они решения относительно войны и других предприятий, 
предоставляя высшее руководство роду Атласа. И царь не властен был приговорить 
к смерти никого из родственников, если более половины царей, из числа десяти, 
не будут на этот счет одного мнения.
...В продолжение многих поколений, пока природы божьей было в них (людях тех 
мест) еще достаточно, они оставались покорны законам и относились дружелюбно к 
родственному божеству. Ибо они держались образа мыслей истинного и 
действительно высокого, выказывая смирение и благоразумие в отношении к обычным 
случайностям жизни, как и в отношениях друг к другу. Оттого, взирая на все, 
кроме добродетели, с пренебрежением, они мало дорожили тем, что имели, массу 
золота и иных стяжаний выносили равнодушно, как бремя, а не падали наземь в 
опьянении роскоши, теряя от богатства власть над самими собою; нет, трезвым 
умом они ясно постигали, что все это вырастает из общего дружелюбия и 
добродетели, а если посвящать богатству много забот и придавать большую цену, 
рушится и само оно, да гибнет вместе с ним и то. Благодаря такому взгляду и 
сохранявшийся в них божественной природе у них преуспевало все, на что мы 
раньше подробно указывали. Но когда доля божества от частых и обильных смешений 
со смертною природой в них наконец истощилась, нрав же человеческий одержал