я его армии. 
Надо отметить, что во многих случаях трудно провести грань между теми 
партизанскими отрядами, которые возникли на базе армейских ДРГ и теми, что 
формировались вокруг групп НКВД. Тем более, что практически в каждом 
партизанском отряде, поддерживавшим связь с Центральным штабом партизанского 
движения, обязательно имелся уполномоченный НКВД, отвечавший за контрразведку. 
Как бы там ни было, к лету 1943 г. устойчивую радиосвязь с ЦШПД имели 
партизанские отряды общей численностью свыше 120 тысяч человек. Они действовали 
в Белоруссии, на Украине, в Орловской и Брянской областях России, на 
северо-западе СССР. Это была большая сила. Несмотря на совершенно неправильное 
использование партизанских отрядов в войне (основная ставка была сделана на так 
называемую "рельсовую войну" вместо разрушения мостов и крушения поездов), они 
принесли значительный ущерб немцам в живой силе и отвлекли на себя значительную 
часть их армейских соединений - около 1 миллиона человек. 
Советский армейский спецназ 
В послевоенные годы, также как и в тридцатые, руководители коммунистической 
партии и высшее командование вооруженных сил отвергали идею создания элитных 
войск спецназначения. Коммунистическая идеология, с ее ставкой на коллективизм, 
на подмену профессионализма героизмом, с ее глубоким недоверием к одиночкам, 
способным думать своей собственной головой, не позволяла лидерам государства и 
армии сделать правильные выводы из опыта второй мировой войны. И все же нашлись 
люди, посмевшие пойти наперекор господствующему мнению. Первым среди них надо 
назвать Виктора Харченко. 
Этот человек в довоенные годы был отличным спортсменом, а также специалистом в 
области электротехники и минно-взрывного дела. В годы войны он возглавлял 
разведывательно-диверсионное отделение разведуправления Западного фронта. В 
1948 году В. К. Харченко окончил Академию генштаба, а с 1950 года стал 
начальником Исследовательского института инженерных войск. В 1965 году он занял 
должность командующего инженерными войсками советских вооруженных сил, в 1972 
получил звание маршала инженерных войск. В 1975 году маршал Харченко погиб во 
время испытаний нового оружия. Он вошел в историю как "отец спецназа". 
Досконально изучив опыт боевой деятельности советских 
разведывательно-диверсионных формирований в годы войны, а также информацию об 
аналогичных зарубежных подразделениях (особенно по немецкому "Бранденбургу" и 
английским коммандос), Харченко представил в ЦК партии докладную записку. В ней 
он обосновывал необходимость создания особых частей, главной целью которых было 
бы уничтожение в глубоком тылу противника стратегически важных объектов, и в 
первую очередь - средств доставки ядерного оружия: тяжелых бомбардировщиков и 
баллистических ракет. Его предложение натолкнулось на стену непонимания. В 1951 
году в Советской Армии были все-таки созданы роты спецназначения, по одной в 
каждой из 41 армии. Но эти роты предназначались для 
разведывательно-диверсионных действий в ближнем тылу вражеских войск, не далее 
50-80 км от линии фронта. Харченко имел в виду нечто иное: проведение диверсий 
в сотнях, и даже в тысячах километров от фронта, например, на аэродромах 
стратегических бомбардировщиков Б-47, расположенных в Великобритании, ФРГ, 
Турции, на Окинаве. 
Будучи смелым, умным и упорным человеком, Харченко не сдался, когда получил 
отрицательную резолюцию на свой проект. Он на собственный страх и риск 
сформировал из тщательно подобранных бойцов спецгруппу численностью несколько 
десятков человек, и лично руководил ее подготовкой. В 1954 году на Тоцком 
полигоне состоялись крупные учения, во время которых был произведен взрыв 
атомной бомбы. О вредных последствиях радиации тогда еще мало что знали, 
поэтому большинство участников этих маневров пострадали от мощного излучения. 
Но, как бы там ни было с радиацией, группа Харченко на данных учениях наглядно 
продемонстрировала возможность уничтожения и ядерных боеприпасов в процессе их 
подготовки к использованию, и тех военачальников, которые принимают решение об 
атомном ударе. На последующих учениях его спецгруппа действовала не менее 
успешно. В итоге с 1957 года отдельные разведывательно-диверсионные роты (по 3 
взвода в каждой, плюс группы радиосвязи, управления и технического снабжения) 
стали формировать в составе дивизий (мотострелковых, танковых, 
воздушно-десантных) для решения тактических задач. 
А на уровне армий и округов, развернутых по наиболее важным оперативным 
направлениям, начали создавать батальоны спецназначения (3 роты плюс 
снайперский взвод, всего 360 бойцов). С 1962 года кроме них появились еще и 8 
бригад спецназначения, численностью до 1800 человек каждая. Местами их 
дислокации были Фюрстенберг (ГДР), Чучково (Московский военный округ), Печора 
(Ленинградский), Хмельницкий (Прикарпатский), Марьина Горка (Белорусский), Чита 
(Забайкальский), Уссурийск (Дальневосточный) и один из военных городков 
Туркестанского округа. Все эти батальоны и бригады напрямую подчинялись 
Главному разведывательному управлению (ГРУ) Генштаба. Они должны были в случае 
начала войны (или в период, непосредственно предшествующий ей) наносить удары 
по вражеским объектам стратегического, а не тактического значения. И в первую 
очередь - по носителям ядерного оружия; по местам его складирования; по центрам 
управления стратегическими силами противника. Во вторую очередь их целями могли 
быть другие важные объекты: крупные мосты, тоннели, склады боеприпасов и 
горючего, штабы, узлы связи и т.д., расположенные в глубоком тылу противника 
(более 100 км от линии фронта). 
Таким образом, необходимо различать два типа подразделений спецназначения в 
Советской Армии. Первый - это, по сути дела, обычные войсковые 
разведчики-диверсанты, главный акцент в действиях которых делался именно на 
разведку. Второй тип - подразделен