войны Сталин, оценивая поступавшие к нему материалы, больше полагался на 
собственное видение развития событий и собственную интуицию. В ретроспективе 
очевидно, что наиболее существенные результаты были достигнуты нами не на 
основе реализации предвоенных агентурных позиций в Западной Европе и Германии, 
а в итоге подготовленных и осуществленных акций уже в ходе войны. При этом 
залогом успеха в операциях по стратегической дезинформации противника было 
тесное взаимодействие органов военной разведки и НКВД и привлечение к ним 
квалифицированных специалистов высшего уровня из Генерального штаба. Все это 
способствовало тому, что материалы о таких операциях, к примеру, о радиоигре 
«Монастырь», используются ныне американскими и нашими спецслужбами в качестве 
учебных материалов.

Конечно, неправильно было бы представлять, что у нас были сплошные достижения. 
Абвер и гестапо нанесли разведорганам НКВД и Наркомата обороны серьезный урон. 
Помимо гибели ценных агентов и оперработников в Западной Европе в 1941– 1943 
годах, мы потеряли в результате действий немецкой контрразведки руководителей 
наших резиденту? в Смоленске, Киеве, Одессе, Херсоне, Николаеве, основных 
крупнейших городах, оказавшихся в зоне оккупации. Среди погибших были видные 
сотрудники советской разведки: Каминский – один из создателей «Красной капеллы» 
в Германии, Кудря – резидент в Смоленске и Киеве, Молодцов – в Одессе, Лягин 
(накануне войны заместитель начальника разведуправления НКВД) – в Херсоне и 
Николаеве. О Каминском я писал – он при попытке ареста застрелился.

В 1942 году в Афганистане погиб Фридгуд, знаменитый вербовщик Григулевича. Он 
вместе с Алахвердовым проводил операцию по нейтрализации немецких агентов. 
Виктор Лягин, заброшенный в тыл врага, был схвачен немцами и расстрелян: никого 
не выдав, он отказался бежать, так как ему пришлось бы бросить своего раненого 
радиста. Иван Кудря (его подготовкой занималась моя жена) проник в агентурную 
сеть абвера и передал важную информацию в Москву, до того как его предали. 
Владимир Молодцов был схвачен румынами. Суд над ним и его группой получил 
большую огласку. Об этом процессе писала вся румынская пресса. Когда его и 
членов группы приговорили к расстрелу, председатель суда предложил им подать 
апелляцию королю Румынии с просьбой о помиловании. Молодцов ответил: никогда не 
станет просить пощады у врага и не обратится с подобным прошением к главе 
иностранного государства, солдаты которого топчут нашу землю. По моему 
представлению Лягину, Молодцову, Кузнецову после войны было посмертно присвоено 
звание Героя Советского Союза. До своего ареста я заботился о том, чтобы их 
семьи регулярно получали помощь и поддержку по линии органов госбезопасности.

Оперативные работники З. Зарубина и А. Куприна лично заботились о семьях 
погибших чекистов в трудные военные и послевоенные годы. Мы помогали им одеждой,
 питанием, устройством детей на учебу.

К званию Героя Советского Союза были представлены офицеры-партизаны Морозов, 
Колесников (Ю. Колесников через 50 лет получил звание Героя Российской 
Федерации в связи с полувековым юбилеем Победы над фашистской Германией), 
подпольщики Гефт, Гордиенко и многие другие. Не получили свои награды участники 
операции «Березино» и погибшие герои норвежского Сопротивления. Но наш святой 
долг воздать должное всем погибшим разведчикам, партизанам и антифашистам, тем, 
кто не был в должной мере отмечен в войну и послевоенные годы.

Окончание войны до сих пор живет в моей памяти как грандиозное событие, разом 
смывшее все мои сомнения относительно мудрости руководства страны. Героические 
и трагические события минувшего, людские потери и даже массовые репрессии – все 
это казалось оправданным перед лицом Великой Победы над Гитлером. Помню большой 
прием в Георгиевском зале Кремля, где я удостоился чести сидеть за одним столом 
с заместителем начальника Генштаба генералом Штеменко, начальником 
разведывательного управления НКВД Фитиным, начальником Разведуправления 
Генштаба генералом Ильичевым, начальником армейской разведки 
генерал-полковником Кузнецовым. Помню, как Сталин подошел к нашему столу, 
приветствуя Исакова, потерявшего ногу во время немецкой бомбежки в 1942 году на 
Кавказе, и произнес тост в его честь. Исаков не мог выйти перед такой 
аудиторией на костылях, и нас всех до глубины души растрогал сталинский жест. 
Мы чувствовали себя его детьми и наследниками. Подчеркнутое внимание Сталина к 
молодым генералам и адмиралам показывало, что будущее страны он связывал с 
нашим поколением.




ГЛАВА 7. СОВЕТСКАЯ РАЗВЕДКА И АТОМНАЯ ПРОБЛЕМА



В 1943 году всемирно известный физик Нильс Бор, бежавший из оккупированной 
немцами Дании в Швецию, попросил находившихся там видных ученых Елизавету 
Мейтнер и Альф вена проинформировать советских представителей и ученых, в 
частности Капицу, о том, что его посетил немецкий физик Гейзенберг и сообщил: в 
Германии обсуждается вопрос о создании атомного оружия. Гейзенберг предложил 
международному научному сообществу отказаться от создания этого оружия,