И вот в апреле 1946 года заместители министра иностранных дел Деканозов и 
Вышинский направили служебную записку правительству, где подчеркивали, что 
интересы Советского Союза игнорируются: палестинский вопрос будет решаться без 
участия нашего государства. В этом документе они предлагали проводить политику 
благоприятного отношения к созданию еврейского государства в Палестине. С 
согласия Молотова Вышинский публикует под псевдонимом статью в журнале «Новое 
время», в которой говорит о необходимости создания демократического еврейского 
государства на подмандатной территории Палестины. Расчет заключался в том, 
чтобы усилить советскую позицию на Ближнем Востоке и вместе с тем подорвать 
британское влияние в арабских странах, противившихся появлению нового 
государства, показав, что англичане не способны остановить евреев в их 
стремлении создать свое государство.

Одновременно с предпринимавшимися политическими шагами было получено указание в 
1946 году забросить наших агентов в Палестину через Румынию. Они должны были 
создать в Палестине нелегальную агентурную сеть, которую можно было бы 
использовать в боевых и диверсионных операциях против англичан. Для этой цели я 
выделил трех офицеров: Гарбуза, Семенова (настоящее имя Таубман – он являлся 
помощником Григулевича по литовскому подполью и помогал ликвидировать в Париже 
в 1938 году Рудольфа Клемента) и Колесникова. У Гарбуза и Колесникова был опыт 
партизанской войны на Украине и в Белоруссии, где они участвовали в операциях 
против немецких оккупационных властей.

Семенов и Колесников обосновались в Хайфе и создали две агентурные сети, но 
участия в диверсиях против англичан не принимали. Колесников сумел организовать 
доставку из Румынии в Палестину стрелкового оружия и противотанковых гранат, 
захваченных у немцев. Семенов, со своей стороны, попытался возобновить контакт 
с нашим агентом в организации «Штерн». Это была антибританская террористическая 
группа, куда Серебрянскому в 1937 году удалось заслать своего человека. Гарбуз 
оставался в Румынии, отбирая там кандидатов для будущего переселения в Израиль.

Мне с самого начала было ясно, что, помогая, казалось бы, евреям, на самом деле 
мы ставили своей задачей создание собственной агентурной сети внутри 
сионистской политической и военной структуры. Евреи стремились к независимости 
и были тесно связаны с Америкой. Но у нас не было уверенности, что мы сумеем 
влиять на них, как в Восточной Европе. Однако мы считали крайне важным 
обозначить до известной степени там свое присутствие. Как рассказывал мне 
Хейфец, еще в 1943 году Литвинов в своем послании Молотову из Вашингтона 
подчеркивал, что Палестина и создание еврейского государства сделаются одним из 
главных вопросов послевоенной мировой политики.

Во второй половине 1946 года Сталин занял позицию активного противодействия 
деятельности международных еврейских организаций и британо-американской 
политике по палестинскому вопросу – он был раздражен требованиями советских 
евреев по улучшению условий их проживания, когда они вернулись из эвакуации. Он 
стал подогревать антисемитскую кампанию в СССР: начались чистки в партийном 
аппарате, дипломатической службе, военном руководстве и разведке. Кульминацией 
кампании стал «заговор врачей» и обвинения врачей-евреев в сионизме. 
Антисемитская кампания стала повторением чисток 30-х годов, еще одним 
сталинским маневром для перетасовки всего партийного и советского аппарата, с 
тем, чтобы заменить старое руководство – Молотова, Микояна, Берию и других 
новыми людьми, которые не угрожали бы его положению единственного правителя 
страны.




Расправа над еврейской интеллигенцией в Советском Союзе после начала «холодной 
войны»


В октябре 1946 года впервые был поднят жупел еврейского буржуазного 
национализма в качестве угрозы коммунистической идеологии. Только что 
назначенный министром госбезопасности Абакумов в письме вождю обвинил 
руководителей Еврейского антифашистского комитета в националистической 
пропаганде, в том, что, по его мнению, они ставят еврейские интересы выше 
интересов советской страны. Подобное обвинение прозвучало серьезным 
предостережением. Хейфец, который блестяще проявил себя в получении информации 
по атомной бомбе и сумел установить контакты на высоком уровне в американской 
еврейской общине, впал в немилость. Он продолжал работать в Еврейском 
антифашистском комитете секретарем по зарубежным связям, однако был вынужден 
прервать свои контакты с американской еврейской общественностью.

В письме Абакумов обвинял комитет в том, что он в конце войны взял на себя 
функции представлять интересы еврейского населения при возвращении 
собственности вернувшимся в родные края людям. Тысячи евреев во время войны 
бежали из Киева, Минска, Риги, Ленинграда и Москвы, спасаясь от наступающих 
немецких войск. Нацисты приходили под лозунгами освобождения украинцев и 
прибалтов от «еврейского господства». Это находило благодатную почву среди 
националистов, захватывавших дома, квартиры и прочую собственность евреев.