тех, кто называет себя либо очевидцами, либо участниками крутых поворотов в 
нашей истории, действий разведки и тайной дипломатии. В этих работах очень 
много наносного, выдуманных мифов и легенд. Особенно грешат ими те, кто по 
своему служебному положению в прошлом, как правило по линии ЦК КПСС, имели 
значительные возможности ознакомиться с секретными документами из архивов КГБ, 
МИД. Однако цитируются теми, кто открестился от прошлой партийной работы — В. П.
 Наумовым и А. Н. Яковлевым — документы всегда выборочно, не полностью. Таким 
образом, чтобы даже посмертно скомпрометировать неугодных лиц данными из 
фальсифицированных уголовных дел, утративших свое юридическое значение. По 
возможности, развеять их, снять ненужные наслоения — в этом тоже я вижу свою 
задачу. Это не простая миссия. Но она необходима. Чтобы точно оценить 
происшедшее, надо хорошо представлять себе подлинные мотивы акций Советского 
государства в критические периоды нашей истории, отбросив обывательские 
представления. Чтобы не делать в будущем ошибок, нужно глубоко знать подлинную 
подоплеку героики и трагедии прошлого. Истины простые, только не все следуют им.
 Оттого и рождаются мифы, возникают недомолвки, недосказанности да и просто 
вымыслы.

Ряд соображений об известных событиях должен стать известным лишь после моей 
смерти.

В 1939 году, после того как П. Фитина, молодого журналиста, пришедшего сразу на 
руководящую работу в органы НКВД, недавно окончившего ускоренные курсы 
разведывательной Школы особого назначения (ШОН), и меня назначили 
руководителями Иностранного отдела (внешней разведки), Берия, тогдашний нарком 
НКВД, счел нужным разъяснить нам основные направления наших государственных 
интересов в тайных взаимоотношениях со странами Запада. Его высказывания со 
ссылками на «указания тов. Сталина» резко контрастировали с официально 
провозглашенными на XVIII съезде ВКП (б) целями «советской внешней политики». 
Считаю нужным воспроизвести их по памяти.

«Не думайте, что ликвидация Троцкого может подменить трудную и важнейшую вашу 
задачу обеспечения по линии разведки важнейших акций советской внешней политики,
 — говорил Берия. — Надо научиться защищать методами агентурной работы наши 
позиции в местах, где у нас переплетены интересы с противником и где без 
тайного сотрудничества в силу ряда соображений ни англичанам, ни французам, ни 
американцам, ни японцам, ни немцам без нас не обойтись. И наша разведка должна 
сопровождать акции действия советской дипломатии, во главе которой поставлен В. 
Молотов».

И меня, и Фитина удивило, что Берия сказал о том, что наши послы и поверенные в 
делах в Чехословакии, Китае, Франции, Германии и США выполнили первую часть 
своей миссии — провели тайный зондаж намерений в сфере взаимных отношений с 
руководством Англии, Франции, США и Германии. «Мы нужны этим господам, — 
продолжал он, — поскольку передел господствующих позиций американцев, 
англо-французов, немцев и японцев в Европе, Китае и на Дальнем Востоке 
неизбежен в ближайшее время. Тов. Сталин считает, — говорил Берия, — что этот 
передел выльется в военное столкновение. Для вашей ориентировки имейте в виду, 
нам, в отличие от царских дуроломов в 1914 году, следует как можно дольше 
оставаться в стороне от схватки. Мы будем воевать только тогда, когда нам это 
будет выгодно».

Во время этой встречи мы узнали, что наиболее глубоко тайный обмен мнениями 
происходил в Германии, Турции, Финляндии, Швеции. Там советским послом была А. 
Коллонтай. И хотя Коллонтай, заметил Берия, «сочувствует разгромленной 
оппозиции», трогать ее мы не будем. Нам важно сохранить ее как участника тайных 
переговоров, уже имевших место. Имейте это в виду на ближайший год, отмечал 
Берия, независимо от тех материалов, которые на нее придут.

«В Китай, — говорил он, — с тайной миссией к Чан Кайши предполагалось направить 
Панюшкина в качестве и посла, и резидента разведки. Но определять содержание 
диалога с американцами о противостоянии японцам в этой стране будет не Панюшкин,
 а Уманский, наш посол в США. Он же должен был заняться поддержанием отношений 
с Бенешем, когда тот приедет в Америку из Европы. Имейте в виду, — наставлял 
Берия, — что Уманский будет выполнять одновременно ряд обязанностей главного 
резидента НКВД во всей Америке. По Германии мы определимся особо позднее, так 
считает тов. Сталин».

Мы молчали. Я попросил дать разъяснения по операции, связанной с Троцким. На 
что получил ответ: дело это исключительно важное. Троцкий, добавил Берия, 
должен быть уничтожен к началу большой войны, чтобы обезглавить остатки пятой 
колонны. Занимайтесь этим делом каждодневно, сказал Берия, но ликвидировать его 
можно и нужно с учетом того, что его одновременно используют и ненавидят как в 
Америке, так и в Европе.

В книге использованы материалы документов:

Пост. ПБ ЦК ВКП(б) № П34/25 от 14.06.41 и Указа Президиума ВС СССР от 17.06.41 
«О награждении тт. Меркадер К. Р., Эйтингон Н. И., Василевского Л. П. и др.».