позволяло ему быстро перебрасывать подкрепления на угрожаемое направление и 
парировать наши удары. 

На основании итогов работы комиссии Ставка решила разделить Западный фронт на 
два - 2-й и 3-й Белорусские фронты - и тем приблизить управление к войскам, 
сделать его более действенным. Одновременно предполагалось усилить оба новых 
фронта резервами. 

Рассматривался вопрос и об усилении Белорусского фронта. Предварительно 
Верховный Главнокомандующий запросил на этот счет мнение ряда командующих 
фронтами и с некоторыми из них имел личный разговор по ВЧ. Такая беседа 
состоялась, в частности, с командующим Белорусским (впоследствии 1-м 
Белорусским) фронтом генералом армии К. К. Рокоссовским, войска которого 
находились на бобруйском направлении. Рокоссовский высказался за передачу ему 
из состава 1-го Украинского фронта армий, оказавшихся в Полесье и под Ковелем. 
По его мнению, это должно было улучшить взаимодействие и маневр при наступлении 
на бобруйском и люблинском направлениях. После очень критического разбора всех 
"за" и "против" Ставка согласилась с ним. Одновременно было решено включить в 
состав 2-го Белорусского фронта 50-ю армию с 1-го Белорусского фронта. 
Командовать новыми фронтами назначались генерал-полковник И. Д. Черняховский 
(3-й Белорусский) и генерал-полковник И. Е. Петров. Распределение между ними 
стрелковых дивизий, артиллерии, танков, авиации и всего военного имущества 
бывшего Западного фронта должно было производиться при участии представителя 
Ставки. 

В качестве такового я выехал из Москвы вместе с моим товарищем по академии 
Иваном Даниловичем Черняховским. К вечеру 14 апреля мы прибыли в местечко 
Красное, где до того располагался командный пункт Западного фронта. Там нас уже 
поджидал Иван Ефимович Петров. Он был известен в наших Вооруженных Силах как 
вдумчивый, осторожный и в высшей степени гуманный руководитель с весьма широкой 
эрудицией и большим войсковым опытом. Имя его неразрывно связывалось с 
героической обороной Одессы и Севастополя. 

В отличие от Петрова И. Д. Черняховский тогда еще не пользовался широкой 
популярностью. Но он отлично зарекомендовал себя на посту командующего армией, 
имел основательную оперативную подготовку, превосходно знал артиллерию и 
танковые войска. Был молод (38 лет), энергичен, требователен и всей душой 
отдавался своему суровому и трудному делу. 

Мы сразу же приступили к работе и в течение нескольких дней решили все 
организационные вопросы. Управление бывшего Западного фронта целиком перешло к 
Черняховскому, и он оставил свой КП в Красном, а И. Е. Петрову пришлось 
формировать фронтовой аппарат заново и перебираться в район Мстиславля. 

Перед тем мы втроем тщательно разобрались в обстановке и оценили возможности 
каждого из фронтов. Было ясно, что разгром витебской, оршанской и могилевской 
группировок противника следовало осуществлять одновременно. Требовалось также 
тесное взаимодействие с 1-м Белорусским фронтом, в задачу которого входила 
ликвидация противника в районе Бобруйска. Эти четыре группировки составляли 
единое целое, входили в состав главных сил группы армий "Центр" и являлись 
хребтом гитлеровской обороны в Белоруссии. 

Вся мощь неприятельских войск концентрировалась здесь в основном в тактической 
зоне, что вообще было характерно для немецкой обороны того периода. Практически 
это означало, что при прорыве позиций врага надо иметь большое количество 
артиллерии, с тем чтобы надежно подавить и разбить его именно в тактической 
зоне. Однако нужно было воздействовать и на резервы в глубине, какими бы 
слабыми они ни являлись. Поэтому мы обсуждали и вариант глубокого удара сильным 
танковым кулаком в направлении Борисова, Минска, чтобы сокрушить резервы 
противника до того, как он введет их в бой. Такой удар, по нашим прогнозам, 
должен был играть решающую роль для развития операции в высоких темпах на всех, 
в том числе и бобруйском, направлениях. 

Но танковой армии ни один из трех Белорусских фронтов не имел. Ее надо было 
просить у Ставки. Условились, с такой просьбой обратится И. Д. Черняховский, а 
Генштаб поддержит его. 

После того как было решено, где сосредоточить главные усилия в летнюю кампанию 
1944 года, на повестку дня сразу встал вопрос о сроках действий. 
Ориентировочные расчеты показали, что до начала наступления в Белоруссии 
понадобится некоторая оперативная пауза для перегруппировки войск, накопления и 
подвоза необходимых материальных средств, особенно боеприпасов и горючего. Было 
ясно, что все это неминуемо вызовет огромное напряжение в работе железных дорог.
 Транспортные трудности являлись тоже одной из причин неизбежности перехода к 
временной обороне. 

Оборона рассматривалась Генеральным штабом, как и прежде, не как самоцель, а 
как вынужденная мера, которая позволит нам хорошо подготовиться к решительному 
наступлению. Предполагалось также, что переход к обороне на всем 
советско-германском фронте в сочетании с оперативной маскировкой дезориентирует