Советские войска, вернувшись на свои прежние позиции, лишь временно 
приостановили наступление, чтобы подтянуть свои силы и средства, а затем 
осуществить новый сокрушительный удар. Это было совершенно необходимо, 
поскольку замышлялся разгром в самый короткий срок мощной 
белгородско-харьковской группировки немецко-фашистских войск. Вопрос о том, как 
добиться этой цели, волновал весь Генеральный штаб. 

Опыт показывал, что, по соображениям времени, сложности маневра и другим 
условиям, далеко не каждую группировку противника выгодно окружать. За 
окружение немецко-фашистских войск, оборонявшихся в районе Белгорода и Харькова,
 первым, пожалуй, высказался командующий Воронежским фронтом. Сторонники такой 
же точки зрения нашлись, конечно, и в Генеральном штабе. Но в целом Генштаб 
придерживался иного взгляда. 

Доводов против окружения в данном случае было много. Прежде всего, следовало 
считаться с силами противника: они были очень велики. Здесь сидели 4-я немецкая 
танковая армия и так называемая оперативная группа "Кемпф". В общей сложности - 
восемнадцать дивизий, в том числе четыре танковые. Полагалось также иметь в 
виду мощную двухполосную оборонительную систему врага, создание которой 
началось еще в марте. Первоначально это был исходный рубеж для наступления, а в 
конце июля его приспособили на случай отражения наших ударов. Основные 
неприятельские силы располагались севернее Харькова и в случае необходимости 
могли опереться на этот обширный город как на своеобразную крепость. Короче 
говоря, окружение и последующая ликвидация белгородско-харьковской группировки 
немцев надолго приковали бы к себе большое количество наших войск, отвлекли бы 
их от наступления на Днепр и тем самым облегчили неприятелю возможность 
создания новой сильной обороны по правому берегу Днепра. 

Думали и о том, чтобы уничтожить белгородско-харьковскую группировку 
последовательно, начиная с отсечения основных ее сил к северу от Харькова. На 
первый взгляд это представлялось возможным, если наступать по сходящимся 
направлениям, примерно из района Сум на юго-восток и из Волчанска - на запад. 
Но, чтобы выполнить такую задачу, надо было иметь в Сумах и Волчанске уже 
готовые для удара войска, а этим мы не располагали. Для осуществления ударов из 
Сум и Волчанска требовались большие перегруппировки сил и, конечно, длительное 
время. Времени же нельзя было терять ни минуты, пока враг не привел себя в 
порядок, пока у него не прошло состояние шока после провала "Цитадели". 
Следовательно, такой вариант тоже никак не отвечал моменту войны. 

Много раз прикинув и взвесив различные предложения, в Генеральном штабе пришли 
к окончательному выводу: белгородско-харьковскую группировку немецко-фашистских 
войск первым делом надо изолировать от притока резервов с запада, для чего 
необходимо использовать имеющиеся в готовности к северу от Белгорода две 
танковые армии, взломать и дезорганизовать с их помощью всю неприятельскую 
оборону, расчленить ее глубокими ударами и только после этого уничтожить 
противника по частям. Задуманная таким образом новая операция получила условное 
наименование "Полководец Румянцев". 

Бои фактически не прекращались, нашему переходу в контрнаступление не 
предшествовала длительная пауза, а потому и отработка плана этой операции 
отличалась своеобразием. Протекала она преимущественно в войсках, 
непосредственно на местности. 27 июля, например, маршал Жуков встретился с 
командующим 53-й армией генералом Манагаровым и в тот же день донес: "Отработал 
с ним решение по "Румянцеву". 

Кроме представителей Ставки в этом деле активно участвовали военные советы 
Воронежского, Степного и Юго-Западного фронтов. 1 августа Г. К. Жуков прибыл в 
Москву, согласовал с И. В. Сталиным основные положения плана, после чего фронты 
сразу же поставили задачи армиям и операция началась. 

О каком-либо едином письменном или графическом документе с планом операции 
"Полководец Румянцев" мне ничего не известно. Его не было. Ставка и Генеральный 
штаб подразумевали под этим условным наименованием не документ, а совместные 
действия войск Воронежского, Степного и отчасти Юго-Западного фронтов в августе 
1943 года, объединенные общей целью и единым руководством. 

Целью действий являлся разгром противника в районе Белгорода и Харькова, после 
чего перед советскими войсками открывался путь к Днепру, появлялась возможность 
захватить там переправы и воспретить отход противника из Донбасса на запад. В 
совокупности все это сулило нам большие оперативные выгоды. 

Фактически операция началась 3 августа, но только 5 и 6 числа, когда были уже 
освобождены Томаровка, Александровка и Белгород, представитель Ставки совместно 
с командующими Воронежским и Степным фронтами доложил Верховному 
Главнокомандующему уточненные планы наступления по каждому фронту в отдельности.
 Ставка утвердила их 6 и 8 августа. Это, собственно, и является документальной 
основой плана операции "Полководец Румянцев". 

Операция делилась на два этапа. Сначала намечалось нанести поражение