на мою долю. Вечером, в 16 - 17 часов, докладывал обычно А. И. Антонов. Таким 
образом, ездить в Ставку Антонову приходилось ежедневно, а иногда и по два раза 
в сутки. Перед тем подготавливалась обстановка на картах масштаба 1:200000 
отдельно по каждому фронту с показом положения наших войск до дивизии, а в иных 
случаях и до полка. А. И. Антонов досконально знал, где что произошло в течение 
суток. Тем не менее он все равно перед каждой поездкой в Ставку в течение 2 - 3 
часов тщательно разбирался в обстановке. Он связывался с командующими фронтами 
и начальниками их штабов, уточнял с ними отдельные детали проходивших или 
только еще планировавшихся операций, советовался с ними и проверял через них 
правильность своих предположений, затем готовил на этой основе свои предложения 
Верховному Главнокомандующему. Потом он вместе с начальником Оперативного 
управления рассматривал просьбы и заявки фронтов, а в последний час перед 
отъездом в Ставку просматривал и редактировал подготовленные на подпись проекты 
директив и распоряжений Ставки Верховного Главнокомандования. 

Доклады Генерального штаба в Ставке имели свой строгий порядок. На доклад в 
Ставку вместе с начальником Генерального штаба из Генштаба ездил только, как 
правило, начальник Оперативного управления или его заместитель. А это обязывало 
последних знать все, что делается в Генеральном штабе и чем он располагает. Тут 
и данные о противнике, и данные о ходе оперативных перевозок, и 
укомплектованность фронтов, и состояние резервов. Без этого не обойтись ври 
разработке оперативных предложений. После вызова по телефону мы садились в 
автомашину и по пустынной Москве отправлялись в Кремль или на ближнюю 
кунцевскую дачу Сталина. В Кремль въезжали всегда через Боровицкие ворота и, 
обогнув здание Верховного Совета СССР по Ивановской площади, сворачивали в так 
называемый "уголок", где находились квартира и рабочий кабинет И. В. Сталина. 
Через кабинет Поскребышева входили в небольшое помещение начальника личной 
охраны Верховного Главнокомандующего и, наконец, попадали к нему самому. 

В левой части кабинета со сводчатым потолком и обшитыми светлым дубом стенами 
стоял длинный прямоугольный стол. На нем раскладывались карты, по которым 
докладывалась обстановка за" каждый фронт в отдельности, начиная с того, где в 
данный момент развертывались главные события. Никакими предварительными 
записями не пользовались. Обстановку докладывающий знал на память, и она была 
отражена на карте. 

Кроме Верховного Главнокомандующего, на докладах, как правило, присутствовали 
члены Политбюро ЦК ВКП(б) и члены Ставки. При необходимости вызывались 
командующие родами войск и видами Вооруженных Сил, начальник тыла Красной Армии 
и т, д. Они докладывали и давали справки по своим специальным вопросам. 

Члены Политбюро садились обычно вдоль стола у стены лицом к нам, военным, и к 
большим портретам Суворова и Кутузова, висевшим на противоположной стене 
кабинета. Сталин слушал доклад, прохаживаясь у стола с нашей стороны. Правее 
письменного стола, стоявшего в глубине кабинета справа, на особой подставке 
белела под стеклом гипсовая посмертная маска В. И. Ленина. Изредка Сталин 
подходил к письменному столу, брал две папиросы "Герцеговина Флор", разрывал их 
и набивал табаком трубку. 

Доклад начинался с характеристики действий своих войск за истекшие сутки. 
Фронты, армии, танковые и механизированные корпуса назывались по фамилиям 
командующих и командиров, дивизии - по номерам. Так было установлено Сталиным. 
Потом мы все привыкли к этому, и в Генштабе придерживались такой же системы. 

Совместная работа с Алексеем Иннокентьевичем была хорошей школой штабной службы.
 Он обладал даром точного, ясного и краткого наложения мыслей, умел схватить и 
показать главное, отделить его от второстепенного. Как правило, его доклады в 
Ставке проходили гладко и не вызывали особых вопросов. Перед отъездом в Ставку 
мы заранее сортировали, если так можно сказать, материалы, требовавшие решения 
Верховного Главнокомандования, и клали их в три разноцветные папки. В красную 
папку помещали документы первостепенной важности, неотложные для доклада в 
первую очередь, в основном приказы, директивы, распоряжения, планы 
распределения вооружения действующим войскам и резервам; в синюю - бумаги по 
вопросам второй очереди: различного рода просьбы; наконец, в зеленую папку - 
представления к званиям, наградам, бумаги по переводам и назначениям командного 
состава, которые шли через Генштаб, и другие документы. 

Документы красной папки докладывались обязательно полностью. Алексей 
Иннокентьевич был необыкновенно настойчив и не уходил от Верховного до тех пор, 
пока все они не получали ход или подпись. Синяя папка докладывалась по мере 
возможности, но, как правило, ежедневно. Зеленая - только при благоприятной 
обстановке. Иногда нам не приходилось ее раскрывать по три-четыре дня, но 
бывало и так, что находившиеся в ней документы докладывались в первую же 
поездку. Алексей Иннокентьевич был мастер насчет правильного определения 
ситуации, позволявшей доложить тот или иной вопрос, и почти никогда не ошибался,
 говоря мне: "Давайте зеленую". Правда, И. В. Сталин вскоре раскусил эту 
нехитрую механику. Иногда он сам говорил, как бы предупреждая: "Сегодня 
рассмотрим только важные документы", а в другой раз обращался к Антонову со 
словами: "Ну, а теперь давайте и вашу зеленую".