стал героем Советского Союза. А на деле расстреляли из-за его акций большое 
количество украинцев, и сейчас это нам боком выходит. В Испании мы, поймав 
немца, который воевал на стороне фашистов, его не расстреливали. Мы старались 
пленных не уничтожить, а разложить. Это нам ничего не стоило, а приносило 
значительно большую пользу. 

-- То есть, я так полагаю, даже высокая цель негодные средства не оправдывает, 
да? 

-- Да. Я должен рассказать случай еще из Гражданской войны. В Гражданскую войну 
мы перебрасывали двух английских офицеров в тыл противника. Эти офицеры воевали 
вместе с белогвардейцами. Они заслуживали, по нашим расчетам, за содействие 
противнику и за издевательства над красноармейцами расстрела. Но их по 
приказанию командующего Михаила Васильевича Фрунзе не расстреляли. Их кормили и 
поили. И даже если самим не хватало, их кормили все равно. Их привели к линии 
фронта и при первой возможности перебросили через линию фронта. В тылу 
противника весть об их расстреле нам принесла бы больше вреда. А так они 
принесли какую пользу? Во-первых, они сами попали под подозрение, что их 
завербовали красные, раз мы их выпустили. Своими рассказами о нашем хорошем 
обращении с пленными они разлагали белогвардейцев. И я вам скажу, что 
французский флот восстал благодаря такому нашему обращению с пленными. Мы 
французских пленных не расстреливали, а отпускали, они разлагали войска, и 
говорили, что большевики не такие варвары, как о них говорят. И в итоге 
французы ушли, не вступая в бой. А в Баварии и Венгрии бывшие военнопленные, 
отпущенные нами, способствовали образованию республик. не расстреляли. Их 
кормили и поили. И даже если самим не хватало, их кормили все равно. Их привели 
к линии фронта и при первой возможности перебросили через линию фронта. В тылу 
противника весть об их расстреле нам принесла бы больше вреда. А так они 
принесли какую пользу? Во-первых, они сами попали под подозрение, что их 
завербовали красные, раз мы их выпустили. Своими рассказами о нашем хорошем 
обращении с пленными они разлагали белогвардейцев. И я вам скажу, что 
французский флот восстал благодаря такому нашему обращению с пленными. Мы 
французских пленных не расстреливали, а отпускали, они разлагали войска, и 
говорили, что большевики не такие варвары, как о них говорят. И в итоге 
французы ушли, не вступая в бой. А в Баварии и Венгрии бывшие военнопленные, 
отпущенные нами, способствовали образованию республик. 

-- Скажите, почему же такого ума не хватило нашим в годы Великой Отечественной 
войны? 

-- А я вам скажу страшную вещь: ничто не помогло немцам удержать свои войска в 
повиновении, как приказ Сталина такого характера: уничтожить всех оккупантов до 
единого. Мы должны уничтожить всех оккупантов до единого. И эту листовку на 
русском и немецком языках немцы распространяли широко. И когда я беседовал с 
пленными, немцами, они боялись и думали, что раз они попали в плен, то их 
обязательно расстреляют. такого характера: уничтожить всех оккупантов до 
единого. Мы должны уничтожить всех оккупантов до единого. И эту листовку на 
русском и немецком языках немцы распространяли широко. И когда я беседовал с 
пленными, немцами, они боялись и думали, что раз они попали в плен, то их 
обязательно расстреляют. 

-- Поэтому они и сражались до конца? 

-- Поэтому они держались. Они были уверены, что их расстреляют. И партизаны 
расстреливали. И я вам скажу, что у нас были случаи такие печальные, о которых 
лучше не писать. Сабуров расстрелял даже словаков, которые воевали сперва у 
немцев, а потом перешли к партизанам. Когда создалась угроза окружения, он взял 
их и расстрелял. расстрелял даже словаков, которые воевали сперва у немцев, а 
потом перешли к партизанам. Когда создалась угроза окружения, он взял их и 
расстрелял. 

-- Почему? 

-- По дурости. В Испании мы добились такого положения, что противник вовсе не 
применял репрессий против населения. Это хорошо. Это нам помогало. Помогало это 
и противнику, но нам помогало больше. Мы старались производить взрывы там, где 
свалить на население нельзя было. Иными методами мы работали лишь там, где 
население было профашистское. Тогда расстреливали. А мы в этих местах 
действовали очень успешно. 

-- Илья Григорьевич, я вспоминаю один эпизод из Вашей книги. Ваша встреча с 
Мехлисом. В 1941 году, когда он Вам сказал, что есть приказ Сталина Подмосковье 
превратить в снежную пустыню. Враг должен натыкаться только на стужу и пепелище.
 Это же бесчеловечный приказ. . В 1941 году, когда он Вам сказал, что есть 
приказ Сталина Подмосковье превратить в снежную пустыню. Враг должен натыкаться 
только на стужу и пепелище. Это же бесчеловечный приказ. 

-- Это бесчеловечный, это дикий приказ. Текст его разбрасывался в миллионах 
экземпляров на партизанские районы. Там писали: гони немца на мороз! А на самом 
деле...