При подготовке к партизанской войне на случай вражеской агрессии, мне довелось 
участвовать и в уточнении мобилизационных планов развертывания войны в тылу 
агрессора. Эти планы разрабатывались в штабе Украинского военного округа и в IV 
Управлении Генштаба. Большая подготовка к партизанской войне проводилась и по 
линии ОГПУ и особенно по линии дорожно-транспортных отделов ОГПУ на 
приграничных железных дорогах. Органы ОГПУ в основном вели подготовку к 
диверсионным действиям партизан-подпольщиков, а по линии НКО шла подготовка 
войск к партизанским действиям и подготовка партизанских формирований, которые 
могли бы действовать на незнакомой им территории. Знаю, что и местные 
парторганы приграничных областей и республик оказывали органам ОГПУ помощь в 
подборе диверсионных кадров. 

В мероприятиях по подготовке к партизанским действиям в тылу вероятного 
агрессора ЦК ВКП(б) руководящих указаний не давало. ЦК компартии Украины, 
Молдавии и Белоруссии и Ленинградский обком ВКП(б) принимали участие, которое 
выражалось в помощи органам разведки и ОГПУ в подборе кадров, их устройству на 
работу в нужном районе, а также в предоставлении помещений. Никакого участия 
местных парторганов в обучении и мобпредназначении партизанских формирований не 
было. Внутри партизанских формирований, как во всех Вооруженных Силах СССР, 
были политические работники, которые не подменяли командиров. 

Как мне известно, до 1933 года руководство действующими в тылу врага 
партизанскими силами планировалось командованием военных округов по радио из 
тыла наших войск. Предполагалось, что партизанские формирования будут создавать 
и руководить подпольем, которое будет выполнять их задания. 

В результате командование наших частей и соединений еще в начале 30-х годов не 
боялось оказаться в тылу противника. При невозможности пробиться к своим 
основным силам они могли организованно переходить к партизанским действиям, 
нанося удары по тылам врага. И, конечно, они были уверены, что рядом и вместе с 
ними во вражеском тылу всегда будут патриоты, готовые оказать любую помощь. 

Подготовка к партизанской войне на случай вражеской агрессии в начале 30-х 
годов проводилась в очень сложных условиях: негативную роль играли 
насильственная коллективизация, раскулачивание середняков и голод. Принимались 
меры по спасению от голодной смерти и подготовленных кадров: их устраивали на 
работу на сахарные заводы, в леспромхозы и на стройки, но все же потери были 
велики. Тем не менее к 1933 году все было подготовлено к тому, чтобы в случае 
вражеской агрессии осуществить внезапно и одновременно такую крупную 
управляемую партизанскую операцию, в результате которой были бы парализованы 
все коммуникации западных областей Белоруссии, Украины и Бесарабии, занятые 
противником, в результате чего войска на фронте остались бы без пополнения, 
боеприпасов и горючего. 

Репрессии 

В 1933 году победили сторонники теории войны на чужой территории. (В ходе 
репрессий против военных 1937-38, склады были ликвидированы, а множество 
стволов иностранного производства выброшено, как лом. Все, кто имел отношение к 
подготовке малой войны, были репрессированы в 1937). 

В мае 1935 я окончил железнодорожный факультет военно-транспортной академии 
РККА и был назначен заместителем военного коменданта станции 
Ленинград-Московский. Я наверняка погиб бы, так как работал под руководством И.
Э. Якира, Я.К. Берзина, сопровождал М.Н. Тухачевского и В.М. Примакова, которые 
были объявлены врагами народа и расстреляны. Мне повезло. В ноябре 1936 удалось 
попасть в Испанию, где я стал советником и инструктором партизанского 
формирования под командованием Д. Унгрия, который за 10 месяцев нашей 
совместной работы превратился из командира диверсионной группы в командира 
14-го диверсионного корпуса Испанской республиканской армии. 

В начале ноября 1937 года я вернулся на Родину и был ошеломлен, когда узнал, 
что все мои начальники по всем линиям, где я служил и учился, подверглись 
репрессиям. 

Начальник Разведывательного управления Красной Армии С.Г. Гендин представил 
меня наркому обороны. К.Е. Ворошилов одобрил мою деятельность, пообещал новые 
награды. Через две недели Гендин был арестован как враг народа, а я остался в 
гостинице "Балчуг", ожидая назначения. 

После долгого ожидания меня пригласили в НКВД. 

Состоялась, как говорится, беседа с пристрастием. Мне заявили, что 
заблаговременная подготовка к партизанской войне на случай вражеской агрессии, 
не благое дело, а затея врагов народа, таких, как Якир, Уборевич и др. Я 
пытался доказать необходимость этой подготовки, ссылаясь на то, что она велась 
на основе положений В.И. Ленина, предложений М.В. Фрунзе. Говорил, что к этому 
делу привлекались в основном участники гражданской войны, члены партии и 
комсомольцы. Собеседник лукаво улыбался. Беседа была длительная, и мне дали