Проснулся Бунцев, стал изучать обстановку. 

В это время батарея опять выпустила несколько снарядов по нашим войскам. 

-- Занятно, -- подумал он, -- мы находимся впереди артиллерии противника. За 
нами целая батарея, а мы наверное между артиллерией и пехотой противника. 
Здорово, значит, немцы за сутки драпанули. 

-- Товарищ капитан, -- тревожно спросила Ольга, -- мы, кажется, оказались под 
носом немецкой артиллерии. Наши теперь наверное очень близко? 

И она рассказала, что видела и слышала. 

"Это, очевидно, будет наша последняя ночь в тылу врага. Ее надо провести так, 
чтобы каждое наше действие было ударом по врагу", -- подумал Бунцев. 

Наскоро закусили. Наступила темная осенняя ночь. Артиллерийская стрельба 
затихла. В воздухе нарастали незабываемые звуки моторов -- хозяев ночных 
просторов, неутомимых У-2. 

Глава 14. Последняя ночь 

Дневной отдых и радостное ощущение близости своих войск у всех подняло 
настроение. 

В полной темноте по кирпичику начали разбирать заваленный ими вход в соседнее 
помещение. Проделать отверстие удалось без особого шума, но когда стали 
вылезать, Карл нечаянно упал на пол вместе с несколькими кирпичами, и по зданию 
раздался предательский грохот. 

Все замерли, ожидая возможных неприятностей. Но находившиеся вблизи вражеские 
солдаты или не догадались о причине грохота, или не слыхали его и продолжали 
заниматься своими делами. Выждав 3-4 минуты, капитан вывел группу между 
штабелями кирпича на двор, и когда поблизости не было видно ни одного 
гитлеровца, они быстро пересекли пустой двор и осторожно начали удаляться от 
злополучного завода. 

Бунцев и его партизаны почувствовали себя вновь на свободе, и все пережитое за 
показавшийся им долгий день было позади. Впереди, на востоке, в городе, 
виднелись многочисленные зарева пожаров, и оттуда доносилась непрерывная 
канонада. Накрапывал небольшой дождик. 

Со стороны кирпичного завода тарахтели моторы машин. Слышались команды и 
торопливые разговоры. 

-- Это, наверное, артиллерия драпать собирается, -- высказала предположение 
Кретова. 

Пошли по известной им проселочной дороге. На первом же перекрестке по дороге, 
ведущей в город, увидели таблицу с надписью: "Ахтунг! Ахтунг, ди минен! Ди 
минен!" Сбоку стоял столб с указателем, на стрелке которого название 
населенного пункта и нарисована кошка. 

Сзади послышался лязгающий звук. Бунцев, словно спохватившись, выдернул колышек.
 

-- Ольга! Быстрее же. Чего стоите? 

Кретова поняла, в чем дело, и быстро перетащила колышек с табличками на другую 
сторону. Выдернули стрелку указателя и установили ее в новом направлении. 
Теперь неминированный участок был отмечен как минированный. 

Управившись с работой, пошли по дороге, а сзади нарастал гул моторов и лязг 
гусениц орудийных тягачей. 

-- Стой! Посмотрим, куда они поедут, -- сказал Бунцев. 

На развилке машины остановились. Сквозь гул моторов слышалась немецкая брань. 
Посоветовавшись, гитлеровцы, очевидно, пришли к соглашению. Опять послышался 
лязг гусениц и рокот моторов. Вдруг, разрывая ночную тишину, высоко взметнулось 
пламя. Большой силы взрыв колыхнул воздух. Группа остановилась. 

-- Попались, голубчики, не будете ездить в ночное время, -- погрозила кулаком 
радистка. 

Вскоре один за другим раздались еще два глухих взрыва. 

-- Бун, бун, -- радостно сказал Ласло, показывая в направлении взрывов.