Галкин же, будучи беспартийным, рекомендовал меня на собрании в члены 
Коммунистической партии, когда проводилась партийная неделя. В партию тогда 
принимались без кандидатского стажа, как говорилось, испытанные в борьбе за 
власть Советов рабочие и крестьяне. На собрания приглашались и беспартийные 
красноармейцы. К их мнению прислушивались. Когда обсуждалась моя кандидатура, 
поднялся мой командир и высказался примерно так: 

- Хотя Ротмистрову Павлу всего восемнадцать лет, но он уже показал себя вполне 
преданным революции, проявил стойкость в боях за нашу рабоче-крестьянскую 
власть. К тому же он хороший товарищ, газеты бойцам читает, не курит и махорку 
отдает тем, кто в ней нуждается, не требуя взамен сахара или другого продукта. 
В общем, сознательный. Из него получится настоящий большевик, а по грамотности, 
может быть, и красный командир... 

Галкина, пользовавшегося среди красноармейцев заслуженным авторитетом, все 
дружно поддержали, и я в свои 18 лет стал коммунистом. 

В конце мая 1919 года меня зачислили курсантом Самарских советских 
военно-инженерных курсов. Проучился до середины августа. За это время 
участвовал в подавлении кулацкого мятежа в районе Мелекеса, там заболел 
малярией и был отправлен в отпуск по болезни домой, так как потребовалась 
перемена климата. 

Во время моего пребывания в Поволжье нашу семью постигло большое несчастье. В 
боях на Южном фронте, сражаясь в войсках Красной Армии, погиб мой брат Василий. 


Известие об этом нанесло непоправимый удар моей матери Марии Андреевне, к тому 
времени уже тяжело больной. Она не выдержала этой утраты и на второй день после 
получения похоронной умерла. Отец же, как ни тяжела для него была весть о 
гибели Василия, перенес ее стойко, сознавая, что на войне без жертв не бывает. 
Сын, говорил он, отдал свою жизнь за правое дело - счастье трудового народа. Но 
смерть жены основательно надломила его, подорвала его богатырские когда-то силы.
 Он до неузнаваемости похудел, ссутулился и постарел, стал угрюм и молчалив. 

Мать была второй женой отца и заботливо воспитывала целую кучу детей четверых, 
оставшихся от рано скончавшейся его первой жены, и пятерых своих. Она 
безропотно терпела нужду, отдавая все детям, которых без различия нежно любила. 
Мать не только успевала управляться по дому, но и активно участвовала в 
общественной деревенской жизни. К ней часто приходили за добрым советом соседи 
и даже совсем незнакомые люди. 

- Как теперь жить без нашей голубушки? - тяжко вздыхал отец, утирая рукавом 
набегавшие слезы. 

Я, как умел, утешал и успокаивал его, помогал преодолеть тяжкое горе. 

Часто вспоминал отец и о Василии. Он подходил к стене, где на самом почетном 
месте, пониже иконы, хранились два Георгиевских креста и две медали "За 
храбрость" моего деда Матвея, погибшего в бою под Плевной на болгарской земле в 
1877 году, долго смотрел на эти боевые реликвии, потом спрашивал: 

- Вот мой батяня сложил голову за царя и отечество, а Вася какому царю и 
отечеству поклонялся? 

- Его величеству трудовому народу и нашей Советской Республике, - отвечал я, 
гордясь своей причастностью к защите рожденного революцией социалистического 
Отечества. 

Через месяц мое здоровье пошло на поправку! молод был, да и лечение народными 
средствами помогло преодолеть недуг. Пошел в военкомат. Врачебная комиссия 
признала меня годным к военной службе. Но на Самарские военно-инженерные курсы 
я уже не вернулся. Шла война с буржуазно-помещичьей Польшей и Врангелем, 
представлявшими основные силы третьего похода Антанты против Советской 
Республики. Партия и Советское правительство принимали меры по укреплению 
Западного и Юго-Западного фронтов, пополняя их свежими силами. 

Меня направили на Западный фронт, в 42-й этапный батальон 16-й армии. Но 
принять участие в боях с белополяками не довелось. Советские войска после 
успешного наступления потерпели неудачу под Варшавой и отходили. Но и панская 
Польша не в состоянии была продолжать войну. Во второй половине августа в 
Минске начались мирные переговоры между представителями советского и польского 
правительств. Они завершились в октябре подписанием мирного договора. Это 
позволило Красной Армии направить свои усилия на разгром белогвардейских войск 
Врангеля в Северной Таврии и Южном Приднепровье. После тяжелых и напряженных 
боев в конце октября - начале ноября 1920 года войска Южного фронта под 
командованием М. В. Фрунзе нанесли жестокое поражение врангелевцам, затем, 
переправившись вброд через Сиваш и штурмом овладев Перекопом, ворвались в Крым, 
завершив ликвидацию белогвардейских войск.