Другой раз он напоминал, что военачальнику, как никакому другому специалисту, 
следует ценить время, и тут же приводил пример из прошлого, когда кто-то 
запоздал подтянуть резервы и проиграл сражение. 

В. Ф. Новицкий обладал огромным запасом знаний и феноменальной памятью. Читая 
лекции по истории первой мировой войны, он безошибочно называл соотношение сил 
сторон, десятки населенных пунктов, имена многих немецких, английских и 
французских генералов, глубоко анализировал и четко объяснял самые сложные 
процессы боя и войны в целом, делал поучительные выводы и требовал от 
слушателей в их будущей боевой практике быть вдумчивыми при принятии решений, 
не забывать о тех, кто своей кровью добывает победы и расплачивается жизнью за 
ошибки и фантазии военачальников. 

Была у этого великолепного ученого и педагога одна странность: работая дома, он 
облачался в генеральский мундир с погонами и, прохаживаясь по кабинету, вслух 
обсуждал различные проблемы военного искусства. 

В те годы преподаватели нередко давали консультации слушателям у себя на 
квартире. Я, например, неоднократно бывал у профессоров Д. М. Карбышева, Г. С. 
Иссерсона и других. 

Так вот однажды слушатель, кажется по фамилии Егорычев, прибыл на квартиру к В. 
Ф. Новицкому. Дверь ему открыла опрятно одетая старушка. 

- Пожалуйста, проходите, - вежливо пригласила она. - Василий Федорович у себя. 

- Здесь, ваше превосходительство, требуется иное решение, - услышал Егорычев 
через приоткрытую дверь голос Новицкого и, войдя в кабинет, остолбенел: 
профессор стоял перед ним в парадном генеральском мундире старой армии. 

- Вы ца-царский ге-генерал... Не з-знал, - залепетал, заикаясь, растерявшийся 
слушатель, подозрительно озираясь, разыскивая глазами того, с кем разговаривал 
Новицкий. 

- Вас озадачил мой мундир?-усмехнулся профессор. - Да-с, молодой человек, как 
изволите видеть, я генерал, только не царский, а русский, и сей чин получил не 
за верноподданность его императорскому величеству, а за службу на пользу 
великой России, своему Отечеству. - Поправив пенсне и приподняв голову, он с 
гордостью добавил:-Представьте себе, я имел честь быть консультантом Владимира 
Ильича Ленина по некоторым военным вопросам, приходил к нему вот в этом мундире,
 и он не изволил меня разжаловать. 

- Не может этого бы-быть! Тут что-то не то, - с недоумением смотрел Егорычев на 
профессора, все еще считая, что он кого-то прячет в своем кабинете. 

- В таком случае, молодой человек, нам с вами не о чем разговаривать, уже 
раздраженно оборвал Новицкий. - Приходите на консультацию в другой раз и 
предварительно наведите обо мне соответствующие справки в ВЧК. 

Егорычева словно ветром сдуло. Он выскочил из квартиры и опрометью бросился к 
комиссару академии Е. А. Щаденко. 

- Товарищ комиссар! Понимаете, на профессоре Новицком царский мундир. Сам 
только что видел. 

У комиссара был довольно крутой нрав, и, когда ему казалось, что человек 
говорит неумные вещи, он начинал сердиться и не выбирал выражений. 

- Толком объясни, в чем дело? - грозно нахмурил он лохматые брови. 

Егорычев рассказал. 

- Ну и что? - сверкнул зеленоватыми глазами Ща-денко. - Известно, ли тебе, 
сколько заслуг у таких генералов, как Новицкий, и перед Красной Армией, и перед 
академией?! Ленина надо читать. И профессор стал красным, когда тебя нельзя 
было еще назвать даже розовым... Идите извинитесь перед профессором за свое 
поведение. 

Вскоре об этой истории стало известно всем слушателям, и некоторые из них долго 
еще подтрунивали над Егорычевым, а авторитет В. Ф. Новицкого еще больше 
поднялся, когда мы узнали, что он встречался с Владимиром Ильичей Лениным, 
который прислушивался к его мнению как крупного военного специалиста. 

* * * 

Окончив военную академию в мае 1931 года, я получил назначение на должность 
начальника первой части (оперативного отделения) штаба 36-й Забайкальской 
стрелковой дивизии. Дивизия дислоцировалась в районе Читы и входила в состав 
Особой Краснознаменной Дальневосточной армии, которой командовал прославленный