* * *
      
      Вот и Висла, вот наш полевой аэродром. Здесь уже ждали меня срочные дела 
– подготовка к знаменитому зимнему наступлению сорок пятого года, в котором 
наши войска перешагнули Одер.
      Командующий собрал нас, командиров частей. В его штаб прибыли генералы и 
полковники для того, чтобы в деталях, на картах и в поле проиграть предстоящую 
операцию. Потом, разъехавшись по частям, не выдавая военной тайны, мы должны 
были подготовить к новым боям своих людей.
      Мы занимались с раннего утра до глубокой ночи. Главным предметом нашего 
изучения являлись вопросы взаимодействия. Не только в воздухе между 
штурмовиками, бомбардировщиками и истребителями, но – и это было самым важным – 
с пехотой, танками, артиллерией. Опыт военных лет учил, что успех любой 
операции будет тем более значителен, чем больший совместный труд вложат 
общевойсковые и авиационные командиры в организацию взаимодействия.
      В боевой истории нашей гвардейской части уже имелись примеры удачных 
совместных действий с танками. Были порою в этом отношении и некоторые ошибки.
      Но в общем практика подсказывала, что, как бы ни хорошо и складно были 
расписаны планы совместных действий, успех их всегда зиждился на тщательной, 
детальной подготовке всех звеньев, вплоть до непосредственных участников боя – 
танковых и воздушных экипажей. Раньше иногда случалось, что, несмотря на 
неплохие планы взаимодействия и, казалось, хорошую договорённость штабов, 
лётчики, прибыв на поле боя, не понимали, чего от них котят танкисты и, 
наоборот, – танкисты не могли чётко нацелить лётчиков.
      Сейчас, готовясь к операции Висла – Одер, душой которой должны были быть 
советские танки, командующий справедливо поставил задачу перед всеми 
командирами авиационных частей – найти общий язык, с помощью которого лётчики и 
танкисты могли бы понимать друг друга на всех этапах сражения и особенно во 
время проникновения танков на большую глубину. В связи с этим остро встал 
вопрос об организации предварительного личного общения лётчиков и танкистов, 
которое дало бы им возможность заранее договориться между собою о всех 
«мелочах».
      Вскоре это было осуществлено практически. Старшие офицеры танкового и 
авиационного соединения провели совместную военную игру. В то же время были 
организованы встречи ведущих групп самолётов с командирами танковых рот и 
батальонов.
      Проигрывая на картах предстоящую операцию, мы приучали себя к вдумчивому 
оперативному мышлению, к принятию наиболее правильных решений в сложные моменты 
сражения, и в частности на том его этапе, когда вражеская оборона будет уже 
взломана, враг начнёт отходить, а наши подвижные части устремятся на 
оперативный простор. Здесь особенно нужна чёткость действий авиации, 
поддерживающей сухопутные войска, целеустремлённость её ударов с воздуха. Надо 
сказать, что в прошлое боевое время не все авиационные командиры и не всегда 
придавали этому должное значение, иной раз считая, что раз противник начал 
отступать, то и делать теперь особенно нечего.
      Один из командиров, выступавших на нашем совещании, привёл весьма 
поучительный эпизод. Както раз во время прошлой операции он заехал на аэродром 
штурмовиков. Тут происходили боевые полёты. Группы «ильюшиных» одна за другой 
возвращались с поля боя и, снаряжаясь, уходили в воздух.
      – Как дела? – спросил он командира штурмовиков.
      – Бьём, товарищ генерал! – ответил ему тот.
      – Ну и как всё же бьёте?
      – Где увидим, там и бьём! Покою не даём немцу…
      Лёгкость суждения штурмовиков несколько озадачила и насторожила командира.
 Он понял, что они фактически не знали направления отхода главных колонн 
противника, наносили удары только по случайным группам немцев. Оказалось, что 
штурмовики действительно «где видели – там и били», причиняя врагу малый ущерб. 
А в это время густая неприятельская колонна в стороне безнаказанно и 
относительно организованно уходила на тыловой оборонительный рубеж. Только 
после перенацеливания и уяснения своей ошибки штурмовики ударили там, где это 
было существенно необходимым.
      Разборы и анализ прошлых ошибок, твёрдое уяснение новых задач значительно 
обогатили теоретический багаж командиров. В последние дни нашей учёбы 
происходила проверка личной подготовленности каждого из нас. На учебном 
полигоне командирыбомбардировщики бомбардировали тактические цели; штурмовики 
– штурмовали; а мы, истребители, вели показные учебные воздушные бои, 
демонстрировали своё умение поражать наземные цели.
      Лучше всех бомбил генерал, дважды Герой Советского Союза Иван Полбин. 
Лётчик подлинной чкаловской хватки, он во всей нашей бомбардировочной авиации 
считался непревзойдённым мастером пикирующих ударов. Отважному пилоту, 
талантливому командиру не удалось увидеть день нашей победы. Операция Висла – 
Одер была его последней операцией. Возглавив группу пикирующих бомбардировщиков,
 генерал Полбин повёл её для. удара по окружённому немецкому гарнизону в 
городекрепости Бреслау. Прямое попадание вражеского зенитного снаряда в 
самолёт генерала оборвало его жизнь.
      Мне на учебном полигоне удалось продемонстрировать свой, неоднократно 
проверенный в боевой практике, способ поражения наземных объектов. В прошлом 
таким образом я взорвал около десятка вражеских паровозов, уничтожил немало 
неприятельских автомашин. В чём соль этого способа?