вновь вклинилась в нашу оборону, на этот раз на стыке 64-й и 57-й армий, и 
вышла в район ст. Тингута. 

Ставка Верховного Главнокомандования потребовала принять немедленные меры для 
предотвращения захвата города врагом. "Противник,- говорилось в радиограмме от 
23 августа за подписью И. В. Сталина, адресованной руководству фронта,- прорвал 
ваш фронт небольшими силами. У вас имеется достаточно сил, чтобы уничтожить 
прорвавшегося противника..."{118} 

За два дня до того в район северо-западнее Сталинграда начали прибывать войска 
из резервов Ставки. Их сосредоточение велось с целью создания ударной 
группировки. Но 23 августа оно еще не было закончено. Поэтому командующий 
фронтом создал для ликвидации прорвавшегося противника две ударные группы. В 
одну из них, возглавляемую генерал-майором К. А. Коваленко, были включены три 
стрелковые дивизии, танковый корпус и танковая бригада, в другую (под 
руководством генерал-лейтенанта А. Д. Штевнева) -два танковых корпуса. 

Этих сил, однако, оказалось недостаточно для выполнения поставленной задачи. 
Успех не был достигнут и после включения в группу генерал-майора Коваленко 
прибывших из резерва Ставки 4-го и 16-го танковых корпусов, 24-й, 84-й и 315-й 
стрелковых дивизий. 

Одной из причин того с полным основанием считалась слабость управления войсками 
внутри групп, вызванная отсутствием в них специальных органов и служб. Да и в 
целом был сделан вывод, что опыт создания подобных временных войсковых 
формирований не оправдал себя. Мне этот вывод представляется вполне 
обоснованным: до сих пор помню неимоверные трудности, с которыми пришлось 
столкнуться в период руководства подвижной группой под Ельцом в 1941 г. У нас 
тогда тоже остро не хватало средств связи, плохо обстояло дело с материальным 
обеспечением. 

И вот теперь Ставка решила нанести севернее Сталинграда удар силами 1-й 
гвардейской армии. Для этого было приказано прежде всего перегруппировать часть 
ее сил (38-ю и 41-ю гвардейские стрелковые дивизии) в район Лозное. Там 
надлежало включить в состав армии 39-ю гвардейскую, 24, 64, 84, 116-ю и 315-ю 
стрелковые дивизии, 4, 7-й и 16-й танковые корпуса. После сосредоточения 1-я 
гвардейская армия должна была наступать в направлении совхоз Котлубань, 
Самофаловка, Гумрак с целью соединиться с частями 62-й армии. 

Получив приказ, тотчас же связались с 21-й армией. После того как началась 
передача ей нашей полосы с частью сил, я выехал в район Лозного. Туда же должен 
был вскоре передислоцироваться наш штаб, предварительно сосредоточив 38-ю и 
41-ю гвардейские дивизии в районе ст. Котлубань. 

IX 

Ночь на 1 сентября застала меня в землянке, вырытой в одной из балок, которыми 
изрезана вся местность к северу от Сталинграда. Это был новый командный пункт 
армии. Место для него мы выбрали с таким расчетом, чтобы отсюда можно было 
управлять боевыми действиями всех соединений армии. К этому времени прибыл и 
штаб армии. 

Едва успели обосноваться на новом месте, как к нам приехал генерал-лейтенант В. 
Н. Гордов. Почти сразу же из штаба фронта позвонил генерал армии Г. К. Жуков. 
Он незадолго до этого прилетел из Москвы и теперь собирался вместе с 
генерал-полковником А. М. Василевским приехать на командный пункт 1-й 
гвардейской армии. 

Малая Ивановка, где находился штаб фронта, была недалеко, и менее чем через час 
Г. К. Жуков и А. М. Василевский уже входили в землянку. 

Георгия Константиновича я знал по совместной службе в 3-м кавалерийском корпусе,
 которым тогда, в конце 20-х годов, командовал комкор С. К. Тимошенко. Г. К. 
Жуков в то время был командиром кавалерийского полка 7-й Самарской 
кавалерийской дивизии, стоявшей гарнизоном в Минске, а я - начальником штаба 
конно-артиллерийского полка 6-й Чонгарской кавалерийской дивизии, 
дислоцировавшейся в Гомеле. Мы встречались главным образом на корпусных сборах, 
занятиях и учениях, и там я узнал его как командира недюжинных способностей, 
чьи решения отличались оригинальностью и смелостью. 

Вскоре наши пути разошлись. Я уехал служить на Дальний Восток, а Г. К. Жуков 
принял 4-ю Ленинградскую кавалерийскую дивизию. Его имя получило известность 
после событий на Халхин-Голе, где под его руководством в 1939 г. была 
разгромлена группировка японской Квантунской армии. После этого он командовал 
войсками Киевского особого военного округа, в начальный период войны возглавлял 
Генеральный штаб, а затем командовал войсками Западного фронта, разгромившими 
врага под Москвой. 

И вот спустя примерно полтора десятка лет мы встретились снова. Нет, не 
забылись далекие годы. Но и воспоминаниями заняться не было возможности. Мысли