Исключительно большое влияние оказало наступление 1-й гвардейской армии на 
политико-моральное состояние войск, защищавших Сталинград. Ведь она наступала и 
успешно громила врага в тяжелейшие дни, когда войска Юго-Восточного и левого 
крыла Сталинградского фронтов отходили, а бои шли уже не только на среднем и 
внутреннем оборонительных обводах, но и на северной окраине города. 

В свою очередь гвардейцев, теснивших гитлеровцев в северной части малой 
излучины Дона, вдохновляла мысль о том, что своими ударами по врагу они в 
какой-то мере помогали тем, кто противостоял главным силам противника. Еще 
больше воодушевила личный состав всех соединений и частей армии полученная в 
дни наступления телеграмма Военного совета Сталинградского фронта. В ней, в 
частности, говорилось: "Войска 1-й гвардейской армии героически дерутся. 
Военный совет гордится гвардейцами..."{113} 

Гвардейцы шли в бой с чувством безграничной преданности Родине и 
Коммунистической партии. Только в те несколько дней августа, о которых здесь 
рассказывается, в одной лишь 40-й гвардейской стрелковой дивизии было подано 
400 заявлений о приеме в партию. Такие заявления ежедневно поступали в каждой 
дивизии, каждом полку, батальоне. Желание тысяч и тысяч воинов армии стать 
коммунистом, комсомольцем в этот грозный для социалистической Родины час было 
отражением их твердой, непоколебимой веры в победу над врагом, в его разгром 
под Сталинградом. 

И они, несомненно, внесли значительный вклад в осуществление этой цели, 
изматывая и обескровливая противостоящие фашистские войска. Только 40-й 
гвардейской стрелковой дивизией за шесть дней боев было уничтожено до 6 тыс. 
солдат и офицеров противника, 42 танка, несколько артиллерийских батарей, 15 
минометов, сбито четыре самолета. Отважно сражались и воины 41-й гвардейской 
стрелковой дивизии. Список потерь, нанесенных ими врагу за 22-26 августа, 
включал до 1,5 тыс. солдат и офицеров, 50 танков. Среди захваченных ими трофеев 
были 34 артиллерийских орудия, 30 пулеметов, восемь автомашин, много винтовок в 
автоматов{114}. 

Крупные потери вновь понес противник в районе высоты 180,9, где за несколько 
дней до этого совершили свой подвиг 16 гвардейцев. На этот раз в бою за высоту 
участвовали более значительные силы - 119-й гвардейский стрелковый полк 
противостоял не менее чем полку вражеской пехоты, поддерживаемому танками. 
Гитлеровцы непрерывно атаковали. Вероятно, немецко-фашистскому командованию 
хотелось во что бы то ни стало овладеть господствующей над местностью высотой, 
и оно посылало в бой батальон за батальоном. Но успеха не добилось. Зато 
потеряло в этом бою только убитыми более тысячи своих солдат и офицеров. 
Гвардейцы уничтожили здесь также 28 фашистских танков. Важно отметить, что наши 
потери составили 28 человек{115}. 

Небезынтересны и свидетельства врага, касающиеся наступления 1-й гвардейской 
армии в северной части малой излучины Дона. Я имею в виду признания 
генерал-полковника Штреккера, Он командовал тогда 11-м немецким армейским 
корпусом, войска которого испытали на себе удар гвардейцев. Впоследствии, в 
Сталинграде, Штреккер даже после капитуляции генерал-фельдмаршала Паулюса 
требовал от подчиненных сопротивляться "до последнего". И не приходится 
удивляться, что этот матерый гитлеровец был далек от мысли отдать должное 
героизму советских солдат и искусству их командиров. 

Тем более знаменательно, что его воспоминания о наступлении 1-й гвардейской 
армии пестрят такими фразами: "положение немецких войск значительно ухудшилось",
 "большие потери, понесенные немецкими войсками" и т. п. 

Штреккер попытался объяснить свою неудачу "превосходством сил" 1-й гвардейской 
армии. Но сам же невольно и опроверг этот вымысел, заявив, что 11-й армейский 
корпус имел в своем составе 376-ю (с приданным танковым полком) и 100-ю легкую 
пехотные, а также 60-ю моторизованную (ее сменила в конце августа 44-я 
пехотная) дивизии. Далее он подчеркнул, что эти дивизии не испытывали никаких 
затруднений в снабжении. Наконец, по его словам, они имели полный состав, а 
следовательно, не уступали нашим трем дивизиям в численности солдат и офицеров. 
В отношении же танков и авиации даже Штреккер не пытался отрицать, что тут 
превосходство принадлежало немецко-фашистским войскам. 

И все же они были биты дивизиями 1-й гвардейской армии. Вот как рассказывал об 
этом тот же генерал-полковник Штреккер. 

Он говорил, что "после немецкого наступления противник перешел в 
контрнаступление с севера через р. Дон. Немцы вынуждены были отойти и 
закрепиться на высотах севернее дороги Ново-Григорьевская, Перекопка. Ключом 
этой позиции являлась высота с отметкой 238 в 7 км западнее Ново-Григорьевской. 
На ней немцам задержаться не удалось". 

Высотой овладели войска 1-й гвардейской армии, в результате чего между 100-й 
легкой пехотной и 376-й пехотной дивизиями образовалась "брешь, которую не 
удалось сразу закрыть". После этого 376-я дивизия "ввиду больших потерь"