Такой вывод в сущности и должен был исходить прежде всего от Военного совета 
Юго-Западного направления. К сожалению, он не был им сделан ни до неудачной 
Харьковской наступательной операции, ни после нее. Иначе говоря, по-прежнему 
ожидались два удара главных сил немецко-фашистских войск: один - в обход Москвы 
с юго-востока с целью выхода на Волгу в районе Горького и изоляции столицы от 
важнейших промышленных и экономических центров Поволжья и Урала; второй - на 
Кавказ, к источникам нефти. 

Оценка обстановки, сделанная к 29 мая, фактически соответствовала точке зрения 
о том, что противник готовится нанести на юге не главный, а вспомогательный 
удар и что наступать основными силами оп намеревается на московском направлении.
 

Таким образом, сложившаяся на юге к концу мая 1942 г. неблагоприятная для нас 
обстановка усугублялась тем, что войска здесь не готовились к отражению 
наступления главных сил противника. Вместо этого Военный совет Юго-Западного 
направления проводил меры, направленные на парирование предполагаемого 
вспомогательного удара. Это и оказало глубоко отрицательное влияние на весь ход 
событий лета 1942 г. 

II 

Начались эти события, впрочем, примерно так, как предполагалось в оценке 
обстановки Военным советом Юго-Западного направления от 29 мая. Я имею в виду 
удар противника в направлении Купянска и Старобельска. 

Нанесенный противником в мае удар на барвенковском выступе не исчерпал задач 
операции "Фридерикус I". Теперь известно, что одна из ее целей, в частности, 
заключалась в том, чтобы полностью овладеть правым берегом Северного Донца. Но 
именно этого противнику и не удалось добиться. В руках 38-й армии, как уже 
отмечено, оставались два плацдарма на правом берегу реки Старосалтовский и в 
районе населенного пункта Савинцьг. 

Такая конфигурация фронта не устраивала командование группы армий "Юг". Кроме 
того, на очереди у него была следующая операция, получившая кодовое название 
"Вильгельм". Цели ее, как говорил впоследствии Ф. Паулюс, состояли в том, чтобы 
"1) заблаговременно, еще до начала главного наступления, форсировать р. Донец; 
2) занять выгодную позицию, с которой можно было бы нанести удар по южному 
флангу русских войск, находящихся в холмистой местности восточное Белгород; 3) 
достичь на южном фланге р. Бурлук, тем самым обеспечить защиту фланга 3-го 
танкового корпуса 1-й танковой армии, который через Купянск должен был 
повернуть на юго-восток"{77}. 

Таким образом, это была лишь еще одна частная операция, осуществлявшаяся в 
интересах подготовки "главного наступления". Главный удар, нацеленный на 
Купянск, должны были отразить прежде всего 28-я и 38-я армии. 

Здесь, на фронте от Волчанска до Изюма, противник обладал большим 
превосходством в силах и средствах, особенно в танках. Он имел 14 пехотных, 
шесть танковых и одну-две моторизованные дивизии. Им противостояли войска 28, 
38-й, правого фланга 9-й{78} армий и фронтовые резервы - всего 10 стрелковых, 
шесть кавалерийских дивизий, танковый корпус и семь отдельных танковых бригад. 
Все они имели неполный состав. Особенно ослаблены были три стрелковые и три 
кавалерийские дивизии, а также пять танковых бригад. 

В описываемое время в целом на советско-германском фронте превосходство в силах 
и особенно в технических средствах ведения вооруженной борьбы было на стороне 
противника. И Красной Армии предстояло выдержать еще немало суровых испытаний, 
прежде чем Советский Союз превзошел врага в этом отношении и окончательно 
повернул в свою пользу ход войны. 

Но вернемся к обстановке, которая сложилась к тому времени. Уже в конце мая и 
особенно в самом начале июня появились все признаки подготовки врага к 
наступлению. На всем фронте нашей армии сосредоточивались его пехота и танки. 
Артиллерия производила пристрелку целей, авиация непрерывно дежурила в воздухе. 
Из глубокого тыла противника прибывали крупные подкрепления и резервы. 

Убедившись в том, что на участке 38-й армии враг будет наступать крупными 
силами, мы стремились всесторонне подготовиться к отражению его удара. Однако в 
нашем распоряжении оказалось всего лишь несколько дней. 

Как уже отмечалось, и декабре 1941 г; в связи с переходом от обороны к 
наступлению все командиры и красноармейцы внутренне перестроились, 
воодушевились. И теперь, после нескольких месяцев наступательных действий, было 
еще труднее видеть, что советские войска вновь вынуждены обороняться. Ведь 
зимой, да и весной, казалось, что инициатива окончательно перешла в руки 
Красной Армии. Хотя можно было ожидать новых попыток врага опять захватить ее, 
однако верили, что ему это не удастся. 

Более того, многие из нас полагали, что Красная Армия уже в состоянии