Генерал Сверчевский протянул руку к лежавшей на столе коробке "Казбека", 
закурил и поморщился: 

- Слабенькие у тебя, Константин Васильевич, папиросы. 

Окликнув сидевшего в соседней комнате порученца, Кароль Сверчевский сказал ему 
по-польски: 

- Сынок, принеси из машины мой любимый табачок. 

Я не без удивления посмотрел на "сынка", которому было за сорок, потом на 
генерала. Поймав мой недоуменный взгляд, Сверчевский пояснил: 

- По привычке, по старой памяти зову его сынком. Он еще в Испании был у меня 
вестовым. 

"Любимый табачок" оказался довольно вонючей смесью махорки-самосада с трубочным 
табаком. Сверчевский привычно и сноровисто свернул самокрутку и, закашлявшись 
от едкого дыма, с удовлетворением произнес: 

- Хорошо продирает! После такой штуковины ночью сонливость исчезает и 
приобретается рабочее настроение. В боевой обстановке - незаменимое средство. 

Мы вспомнили далекие времена нашей совместной службы, друзей-кавалеристов, 
Староконстантинов времен 1927 года, когда там стоял наш кавполк, и времен 1944 
года, когда его освободили войска 1-го Украинского фронта. И все-таки о далеком 
прошлом говорили мало. Нас обоих, и тем более командарма Войска Польского, 
интересовал вопрос: как быстро и скрытно сосредоточить выгружавшиеся в районе 
Вислы польские части на дрезденском направлении и подготовить их к завершающим 
наступательным боям? Генерал был буквально поглощен мыслями о том, как лучше 
выполнить приказ командующего 1-м Украинским фронтом, в оперативное подчинение 
которого поступала 2-я армия Войска Польского. 

- Трудно утаить от противника появление польских частей. Армия - не иголка! - 
вздохнул Кароль Сверчевский и, показав на свои серебряные генеральские галуны, 
произнес: - Да и форма у нас приметная, броская. Пястовский орел на 
шапках-ушанках и конфедератки, наверное, за версту видны. Но вместе с тем это 
поднимает боевой дух Войска Польского и возвышает национальное достоинство 
поляков, которых так унижали гитлеровские оккупанты. 

Как только зашла речь о гитлеровцах, Сверчевский-Вальтер встал и зашагал по 
комнате, нервно дергая плечом. Когда он был взволнован, давала себя знать 
полученная им в боях контузия. - Эти проклятые наци, холера им в бок, - гневно 
воскликнул генерал и крепко выругался, использовав возможности как польского, 
так и русского языка. - Мои сынки, польские жолнежи, люто ненавидят фашистских 
палачей и с нетерпением ждут того часа, когда можно будет расплатиться с 
нацистами за трагедию сентября тридцать девятого года, за руины Варшавы, за 
Майданек и Освенцим... 

Командарм рассказал мне, как офицеры по политпросветработе готовили польских 
воинов к выступлению на фронт и к боевым испытаниям. Здесь стало традицией 
приводить к присяге на верность польской земле и польскому народу в годовщину 
битвы под Грюнвальдом, что символизировало многовековую дружбу и нерушимый 
боевой союз русского и польского народов. 

Генерал рассказал мне, что перед отправкой на фронт он напомнил своим солдатам, 
что поляки будут сражаться плечом к плечу с легендарными героями Сталинградской 
и Курской битв, с героями Днепра и Вислы, что в едином строю с советскими 
братьями они победят смерть и фашизм на вечные времена! 

У Кароля Сверчевского, проработавшего много лет на штабных должностях, бумага 
никогда не заслоняла человека. На первом плане у него всегда был воин. Я знал 
это по совместной работе в 7-м кавполку. Хорошая черта коммуниста-воспитателя, 
как я убедился, в нем еще более развилась. Волевого, решительного и 
требовательного командарма К. Сверчевского, обладавшего общительным характером, 
живым и острым умом, любили в Войске Польском и в Советской Армии. Польские 
жолнежи готовы были идти за своим командармом в огонь и в воду! 

После беседы с Каролем Сверчевским я порекомендовал начальнику политуправления 
фронта генералу Ф. В. Яшечкину усилить в наших войсках, и особенно в 5-й 
гвардейской и 52-й армиях, которые должны были соседствовать с вновь прибывшей 
братской армией, пропаганду боевой дружбы советских воинов с польскими 
жолнежами. 

Политуправление 1-го Украинского фронта выделило для 2-й армии Войска Польского 
5 тысяч экземпляров издававшейся нами газеты на польском языке "Нове жиче", 
послало туда листовку с Обращением Военного совета фронта к польскому населению 
и другие документы. Кроме того, мы напечатали большим тиражом листовку на 
польском языке с призывом ЦК ВКП(б) к 27-й годовщине Великой Октябрьской 
социалистической революции: "Привет польскому народу, борющемуся против