на войска противника и массово-политической работы среди населения 
освобожденных стран значительно возросли. Об этом обстоятельно говорил с 
руководящими политработниками прибывший в конце 1944 года на 1-й Украинский 
фронт заместитель начальника ГлавПУРа генерал-лейтенант И. В. Шикин. Это был 
испытанный в боях политработник, в прошлом комиссар ледовой Дороги жизни, по 
которой в осажденный Ленинград доставлялись боеприпасы, продовольствие, горючее,
 медикаменты. С 1942 года и до конца войны генерал И. В. Шикин находился на 
посту заместителя начальника Главного политического управления Красной Армии. 

Побывав на сандомирском плацдарме и ознакомившись с практикой 
партийно-политической работы в частях и соединениях, генерал И. В. Шикин 
особенно подробно интересовался постановкой нашей пропаганды среди войск 
противника. 

Мы вместе с ним присутствовали на допросе пленного офицера, только что 
захваченного в результате ночной разведки боем. Немец откровенно сказал, что в 
Германии все держится на страхе. Люди на фронте и в тылу боятся гестапо, 
которое после покушения на Гитлера 20 июля 1944 года получило необычайно 
широкие полномочия и еще более распоясалось, хватая людей по малейшему 
подозрению, даже за шапочное знакомство с участниками антигитлеровского путча. 

Пленный офицер заявил: 

- В результате крупных поражений Германии авторитет фюрера и всей нацистской 
верхушки сильно поколеблен, но у немцев нет иного выхода, как отчаянно драться, 
ибо все мы испытываем панический страх перед вторжением русских в Германию. 

В беседе с руководящими политработниками фронта генерал И. В. Шикин привел 
высказывание пленного офицера и подчеркнул, что задача нашей пропаганды - 
впечатляюще показать возрастающую мощь Советских Вооруженных Сил и неизбежность 
краха гитлеровского режима, убедительно агитируя за выход немцев из войны путем 
сдачи в плен и в конечном счете - капитуляции. Вместе с тем следует неутомимо 
разъяснять мирному населению Германии, что не надо бояться советского "человека 
с ружьем", о котором с такой душевной теплотой говорил В. И. Ленин. 

Мы никогда не ставили знак равенства между гитлеровскими военными преступниками 
и немецким народом, ибо гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается. 
Красная Армия как армия нового типа с первых дней своего основания 
воспитывалась в духе интернационализма и уважения к пролетариям всего мира, к 
трудящимся других стран. И немецкий народ не являлся исключением. 

В связи с тем что войска фронта готовились в скором времени вступить в пределы 
Германии, Главное политическое управление Красной Армии обязало политорганы 
довести этот важный тезис до сознания каждого воина. Командиры и политорганы, 
партийные организации, выполняя указания ЦК ВКП(б) и ГлавПУРа, делали все 
необходимое для того, чтобы каждый солдат, сержант и офицер глубоко осознал 
величие исторической освободительной миссии, высоко держал честь и достоинство 
воина-интернационалиста, справедливо и гуманно относился к мирным жителям 
страны. Спасая цивилизацию Европы от фашистских погромщиков, мы несли 
освобождение от нацистского рабства и самому немецкому народу. Это отнюдь не 
означало, что политработники предали забвению воспитание войск в духе ненависти 
к гитлеровским захватчикам, принесшим советским людям и другим народам 
неисчислимые страдания. 

Взятая нами на вооружение ненависть к врагу прошла, я бы сказал, несколько 
этапов. Вспоминаются первые дни Великой Отечественной войны. Части 2-го 
кавалерийского корпуса, где я был комиссаром, под Балтой нанесли внезапный 
контрудар по прорвавшимся гитлеровцам и разгромили штаб 198-й немецкой пехотной 
дивизии, захватив много пленных вражеских солдат и офицеров. 

Помню, в штабную палатку, разбитую в небольшом лесочке, привели злобно 
нахмуренного вражеского офицера. 

Пока мы с переводчиком и начальником разведки корпуса изучали документы 
пленного, возле фашиста весело толпились наши бойцы. 

Советские воины знали Германию Карла Маркса, Карла Либкнехта и Розы Люксембург, 
Клары Цеткин и Эрнста Тельмана, революционных моряков и портовиков Гамбурга, 
пролетариев красного Веддинга, рабочих Рура, славящегося революционными 
традициями. Они знали Германию, давшую человечеству И. Гете, Ф. Шиллера, Г. 
Гейне, Р. Вагнера и других выдающихся писателей, композиторов, ученых. 

Но они мало знали о той Германии, в которой господствовала фашистская диктатура.
 Гитлер, Геббельс и им подобные пропагандировали антикоммунизм и антисоветизм, 
человеконенавистническую расовую теорию о превосходстве германской расы, 
призванной якобы владеть всем миром. В предвоенное время, видимо, маловато было 
антифашистской литературы и фильмов, антигитлеровская пропаганда порой не 
носила наступательного характера. Может быть, потому наши бойцы с некоторым 
добродушием и благожелательностью относились к первым пленным. Кто-то по 
наивной простоте протянул немецкому офицеру папиросу: