развернут на огромной территории и фактически состоял из двух фронтов — один 
против Польши, второй на юге, против Врангеля. Сталин буквально разрывался 
между этими двумя фронтами.

В дни поражения фронта Тухачевского армия Врангеля, выйдя из Крыма, уже 
овладела большой территорией и готовилась к захвату Донбасса и соединению с 
восставшими казаками на Дону и Кубани.

Сталин уделял большое внимание Крымскому фронту. Он неоднократно выезжал на 
ответственные участки врангелев-ского фронта и проводил там работу. С 24 июня 
по 3 июля он находился в Синельникове. С 7 по 11 июля — в Москве, на совещании 
с Главкомом, начальником полевого штаба у заместителя председателя 
Реввоенсовета республики по вопросу о переброске подкреплений на Крымский 
участок Юго-Западного фронта. 14 июля он выезжает на станцию Волнова-ху, 
расположенную на левом фланге Крымского фронта. Через день (16 июля) посещает 
Мариуполь, где знакомится с состоянием Азовского флота. Два раза — 19 и 31 июля 
— Сталин выезжает на станцию Лозовая, где шли тяжелые бои. С 9 по 14 августа 
совершает поездку по Крымскому участку Юго-Западного фронта.

Обратите внимание на даты — они совпадают с днями напряженных боев на Западе, и 
еще представьте, какие большие расстояния приходилось преодолевать Сталину за 
короткое время (а самолетами тогда не летали).

Одним из очень важных дел, осуществленных во время этих поездок, было создание 
Второй конной армии, которая сыграла большую роль в дальнейших боях. Заслуга в 
этом Сталина очевидна.

Сталин отстоял командующего Юго-Западным фронтом Егорова, которого Троцкий 
намеревался заменить своим ставленником.

“Москва, ЦК РКП, Троцкому.

Решительно возражаю против замены Егорова Уборевичем, который еще не созрел для 
такого поста, или Корком, который как комфронта не подходит. Крым проморгали 
Егоров и Главком вместе, ибо Главком был в Харькове за две недели до 
наступления Врангеля и уехал в Москву, не заметив разложения Крымармии. Если уж 
так необходимо наказать кого-либо, нужно наказать обоих. Я считаю, что лучшего, 
чем Егоров, нам сейчас не найти. Следовало бы заменить Главкома, который 
мечется между крайним оптимизмом и крайним пессимизмом, путается в ногах и 
путает комфронта, не умея дать ничего положительного.

Сталин”.14 июня 1920 г.

Как видим, авторитет Сталина в те дни был достаточно высок, он считает 
возможным высказать свое предложение даже о замене Главкома.

После катастрофы у Тухачевского на Западном фронте Сталин получил из 
Секретариата ЦК телеграмму:

“Трения между Вами и Главкомом дошли до того, что... необходимо выяснение путем 
совместного обсуждения при личном свидании, поэтому просим возможно скорее 
приехать в Москву”.

17 августа Сталин выехал в Москву. Беседы в ЦК, видимо, были для него 
неблагоприятны, и он подал просьбу об освобождении от военной работы.

На этот раз Ленин не поддержал Сталина, на IX партийной конференции он взял под 
защиту действия Главкома и Троцкого, а поведение Сталина осудил.

Но неприятный эпизод на польском фронте не поколебал авторитета Сталина. Ленин 
продолжал высоко ценить его энергию и твердость. Приведу только несколько 
документов.

Телеграмма И. В. Сталину в Баку 29 октября 1920 года: “...Антанта пойдет в Баку.
 Обдумайте и приготовьте спешно меры по укреплению подступов к Баку с суши и с 
моря, подвоза тяжелой артиллерии и прочее. Сообщите Ваше мнение”.

Телеграмма Сталину в Баку 13 ноября 1920 года: “Как идет борьба с бандами?.. 
Считаете ли возможным мирное улаживание отношений с Грузией и Арменией и на 
какой основе?.. Ведутся ли вполне серьезно работы по укреплению подходов к 
Баку? Прошу также сообщить о Турции и Персии”.

Сталин сообщал Ленину об успешной борьбе с контрреволюцией, о происках 
грузинских меньшевиков и армянских дашнаков, просил подкреплений. В ноябре он 
говорит с Лениным по прямому проводу, дает ему ответы на вопросы о положении в 
Закавказье, Персии, Турции, об активности англичан, зарившихся на нефтяные 
богатства Азербайджана, снова просит подкреплений. Вот какую записку направил 
Ленин Троцкому относительно этой просьбы: “т. Троцкий! Распорядитесь, 
пожалуйста, тотчас усилить и ускорить переброску...” Сталину же он советует 
немедленно внести конкретные предложения для рассмотрения в Политбюро, ускорить