Такие, как этот мыслитель, творили образ мира после нашей победы в Третьей 
мировой, полувековой холодной войне. Когда Запад, пав в изнурении от попыток 
перемочь русских в гонке вооружений, признал бы тщету своих потуг и заявил бы о 
готовности участвовать в нашем Суперпроекте. Когда и мы смогли бы бросить в 
него высвобожденные из военной сферы силы. 
Но разве могли понять и принять мистические откровения Пчельникова тупые и уже 
бессильные кремлевские бонзы, в чьих мозгах не было ничего, кроме «Краткого 
курса ВКП(б)», водки и банек? Разве могла приветствовать его наша тогдашняя 
социолого-демографическая элита, все эти еврейские академики бромлеи, першицы и 
заславские? Ведь они аналитики, расчленители, а Пчельников — это синтез. Он, в 
отличие от них — русский пассионарий, и его проект мог родиться лишь в голове 
представителя народа с вековыми имперскими и с тысячелетними арийскими 
традициями, в уме продолжателя дела русского космизма. Но никак не в мозгах 
потомках выходцев из тесных и сварливых гетто, скопищ торгашей и менял. 
Независимо от образования мы подчас наследуем память наших многочисленных 
предков — через семейное воспитание, разговоры и предания. И широта мысли 
потомка воинов и покорителей огромных просторов, способных на сверхчеловеческое 
напряжение резко отличается от мировоззрения тех, чьими предками были 
местечковые аптекари,лавочники и часовщики. 
В те года подобные академики на своих междусобойчиках уже говорили об 
обреченности страны, и, мечтая жить по-западному, поднимали тосты за новую 
революцию. Еще немного — и появится великовозрастный Политический Идиот Сахаров 
с бредовыми идеями предтечи Эсэнговии — Союза Суверенных республик. В адском 
вареве позднесоветской демографическо-социологической науки родятся 
титаническая дама Старовойтова, будущая демократка и поборница идеи раскола 
России на пятьдесят стран, и профессор Янов — теоретик изменения 
этнопсихологического типа русских в сторону американизации и либерализма. И 
какую же боль испытывал Пчельников, когда видел, что у Империи есть все для 
реализации такого проекта. Все, кроме одного — воли. 
Мы с вами знаем твердо: в стране есть люди, владеющие имперскими 
мета-технологиями. Создатели будущего Тысячелетнего Третьего Рима! 
14
Мы попытались набросать лишь самые общие контуры Русской Цели и стратегии 
победы в глобальной борьбе. И не придумали ничего нового. В стране уже к 
середине 80-х годов насчитывалось множество людей, высказывавших в общем 
сходные мысли. 
В 1980-м впервые люди в черных рубашках стали праздновать годовщины Куликовской 
битвы, этого первого вступления на историческую арену великороссов, наследников 
древних русов Киевско-Днепровской цивилизации. В 1982 году мы с товарищами, 
учась в девятом классе, зачитывались только что вышедшей — и, увы, посмертной! 
— книгой Владимира Чивилихина «Память», где автор вел нас к самым древним 
русским истокам. Творил великий художник Илья Глазунов, и мужественные лица 
полководцев великой Отечественной на его полотнах соседствовали с ликами 
Дмитрия Донского и Сергия Радонежского. Мы зачитывались трудами историка Ф.
Шахмагонова, и с их страниц глядела живая история. Еще читал лекции Лев Гумилев,
 познавший и гонения от академика Бромлея, и тайны жизни народов. А рядом с 
ними уже были десятки учеников. 
Мы всего лишь свели воедино мысли, высказанные еще в прошлом веке Леонтьевым и 
Данилевским. Официальная идеология в стиле «Слава КПСС!» стала всего лишь 
омертвевшей коркой, под которой в 80-е зрели два начала. Одно — это настроения 
тех, кто благоговел перед Западом и втайне мечтал о наживе на разрушении страны.
 Другое — русско-православное, имперское течение. Субпассионарная и 
пассионарная тенденции. Трагедия наша заключается в том, что первое начало 
оформилось быстрее второго, поддержанное умелой рукой Запада. И раболепствующие 
перед ним оказались у власти. В этом им пособила и господствующая идеология, 
марксизм — уродливое искажение-ответвление либерализма, с тем же приматом 
материального и примитивно-рационалистического. 
Русское же начало кристаллизоваться не успело. Хотя то был зародыш новой 
цивилизации. И взгляды, изложенные нами, находили все большее признание среди 
тех, кого мы нарекли людьми Меча и Молота. И чем дальше то время, тем сильнее 
ощущение того, что мы тогда промчались через развилку дорог в будущее, выбрав 
неверный поворот. Ощущение великого упущенного шанса. 
Александр Проханов написал: «Трое мясников, закатав рукава, набросились на 
Советский Союз и зарубили его топорами. Они рубили не партию, не коммунизм, не 
стратегические ракеты, а зародившуюся в недрах СССР «русскую цивилизацию», 
основанную на великих открытиях науки и техники, на прозрении о Боге и Космосе, 
на благоговении человека к человеку, на бережении праматери-природы. На 
сложнейшем синтезе земного строительства и порыва в непознанное мироздание, 
который в конце 70-х годов среди социальной тишины и внешней неподвижности 
складывается в новое земное устройство — русскую цивилизацию. Как будущая мать, 
почувствовав в себе биение плода, затихает, дурнеет лицом, избегает внешних 
проявлений, сосредотачивается на внутреннем бытии, на таинственном взращивании, 
так наша страна, не тяготясь тем, что ее назвали «застойной», копила силы, 
переливала их в будущее богатырское дитя, готовилась к родам. 
Убийцы, как в притче об избиении младенцев и о царе Ироде (в православном 
народе Ельцина сравнивают с царем Иродом), искали этого будущего богатыря и 
спасителя и безжалостно рубили кричащую мать…» 
Запад знал — русские рождают Солнечного Богатыря, коему он никогда не сможет 
противостоять. И он сумел мобилизовать все силы Зла, все древнюю магию интриг и 
управления умами ради одного: не дать нам сотворить чудо!