С одной стороны, эта деятельность в чистом виде подпадает под определение 
преступной деятельности с целью выколачивания экономической прибыли из 
государственного бюджета за счет безмерно завышенных тарифов. И когда господин 
Чубайс нахраписто кричит по телевидению о том, что энергетики тоже люди и 
должны получать зарплату, и что в мире стоимость киловаттчаса во много раз 
выше, чем в России – то мне странно, почему Анатолию Борисовичу люди из 
компетентных органов не разъяснят, на первый раз, что учителя, к примеру, не 
являются людьми менее значимыми, чем наши славные энергетики, и будучи даже 
самыми низкооплачиваемыми работниками почти во всем мире, тем не менее получают 
в России в 30, примерно, раз меньше, чем их коллеги в США, – а энерготарифы у 
нас всего в несколько раз меньше.
     С другой стороны, деятельность государственной компании, принадлежащей к 
«системе», имеет, очевидно, много возможностей для неправовых и противозаконных 
действий. Поэтому местным полугосударственным «дочкам» РАО «ЕЭС России» 
отключать электроэнергию разрешено, а захват «рубильника» взводом местного 
абсолютно государственного спецназа, отключенного от последних благ цивилизации,
 – это уже, судя по понятиям, явно террористический акт.
     С третьей стороны, эту деятельность Чубайса с позиции природы и характера 
современных войн надо однозначно понимать как типичную активную 
разведдеятельность в пользу любого противника России по изучению реакций 
населения и военных частей на их перевод в нецивилизованные условия 
жизнедеятельности, а главное – для изучения и испытания отключением 
стратегических объектов фактической обороноспособности России как 
непосредственно в военной сфере, так и в других важнейших сферах жизни и 
деятельности…
     Но эти бесконечные «выпадения» из правого поля – только одна часть 
проблемы современных запутанных, массовосплошных и абсолютно неправильных войн.

     
     На вторую часть, не менее важную, указывают Фридрих фон Хейдт и все те 
профессионалы, кто разбирается с феноменом терроризма или неправильных войн, – 
это то, что за любыми «безличными» и «немотивированными» террористическими 
актами стоят совершенно конкретные лица и субъекты, страны и народы.
     Другое дело, что искать их, как правило, надо не там, где светло, а там, 
где они фактически есть.
     Но тогда дело совсем не в тех в общемто несчастных людях, которые рискуют 
или даже жертвуют собственной жизнью, и на которых с помощью термина 
«терроризм» вещают всех собак и кошек.
     Дело в тех, кто является субъектом мятежевойн.
     Не следует думать, если что мы их не знаем – как не знаем, к примеру, кто 
и по чьему персональному приказу на самом деле убил Джона Кеннеди, как не знаем 
и того, кто организовал сложнейший, с технической точки зрения, акт взрыва двух 
башен Всемирного торгового центра 11 сентября 2001 года – из этого вовсе не 
следует, что их нет, что надо срочно бомбить Афганистан, и что все сразу 
прояснится, как только мы произнесем магическое слово «международный терроризм».

     К великому несчастью, большинство серьезных и ответственных лиц, которые 
сегодня в России рассуждают про контртеррористические операции и коалиции, 
фактически не в состоянии ничего поделать ни с Чечней, ни тем более с другими 
«международными террористами». Но вместо того, чтобы честно признать это и 
попытаться выработать реалистичную стратегию и методологию зашиты страны, наши 
«силовики» попрежнему, посоветски предпочитают изо дня в день длить то, что 
выдающийся русский советский философ Г.П. Щедровицкий назвал 
фиктивнодемонстративным продуктом (ФэДэПэ).
     
     Впрочем, судя по всему, данная проблема совсем скоро будет разрешена.
     Направления решения этой проблемы четко и грамотно сформулировал все тот 
же А.Б. Чубайс в своем программном выступлении на съезде СПС 14 декабря 2001 
года.
     Выступление этого яркого представителя племени новых кочевников было 
небольшим по объему и таким мощным, откровенным, что его стоит привести почти 
целиком. Потерпите, прочитайте – не пожалеете.
     «Я выскажу мысль, которую, может быть, странно будет слышать из моих уст и 
которая, может быть, кажется не очень значимой в работе региональных 
организаций, но надеюсь, что она будет понята со временем и принята. У страны в 
целом на ближайшие 57 лет ничего более значимого, более масштабного, ничего в 
подлинном смысле исторического по сути дела не осталось, кроме одного вопроса – 
место России в мире. Я считаю, что в ближайшие 57 лет именно в этой сфере 
произойдет фундаментальный, ни с чем не сопоставимый в нашей истории, 
гигантский по значению исторический поворот.
     Первые признаки этого поворота, пока еще достаточно робкие, уже произошли. 
Но то, что будет происходить дальше, как мне кажется, абсолютно беспрецедентно. 
Это изменит не только место России в мире и не только отношения России с миром 
– это изменит всю внутриполитическую карту страны. Это изменит позиции 
президента внутри страны. Это очень серьезно отразится на его рейтинге, 
приведет к значительному, если не радикальному, пересмотру взаимоотношений 
президента со всеми ведущими элитами внутри страны и полному изменению всей 
структуры его электоральной поддержки.
     Я рискну сказать, что в последние годы для нормального гражданина России 
вопрос о том, кого мы больше поддерживаем – Соединенные Штаты или Китай, был