«болтающие классы» с их газетными колонками, мелкими партийными разборками, 
душной сентиментальностью и искренним безразличием.
    Долго ли продлится танец? До тех пор, пока ктонибудь из участников не 
снимет шлем и не выйдет из круга. Конечно, это не предусмотрено проектом, и 
потому невозможно.
    В сегодняшней Европе существующим признается лишь то, что наличествует в 
изумительном чертеже, и, наоборот – то, чему нет места в великом проекте, 
объявлено несуществующим.
     
     
Европа потребителя
     
     С.Н. Булгаков в «Размышлениях о национальности» писал:
     
    «Государства создаются не договором космополитических общечеловеков и не 
классовыми или групповыми интересами, но самоутверждающимися национальностями, 
ищущими самостоятельного исторического бытия».
    Государства прошлого создавались народом и верой. Сегодня и тому, и другому 
нет места в строящемся Городе Солнца.
    Нет народа – есть потребитель. Нет веры – есть великий и ужасный пиар, 
перед которым все трепещут, как перед языческим истуканом.
    Политический маркетинг и подчиненная ему статистика раздробили народ на 
меньшинства и группы по интересам. Есть одинокие матери, гомосексуалисты 
пакистанского происхождения, католикипользователи ПК до 25 лет и так далее. 
Для каждой из этих групп политик разрабатывает свой торговый ход, свой набор 
слоганов. Есть бесконечно дробящиеся меньшинства, но нет большинства – народа, 
единого в своей духовной истории и судьбе. Чтобы вести народ, нужны 
воодушевление, одержимость, фанатизм, как – во всяком случае, на первых порах – 
у Кромвеля, Гарибальди, Гитлера. Это трудно подделать, хотя уже Гитлер хорошо 
умел продавать банкирам свои горячечные видения. С потребителем все просто. Это 
та же собака Павлова: нужно лишь знать, где простимулировать, чтобы потекла 
слюна.
    Когда власть в Сербии перешла от поколения отчаянных, но обреченных борцов, 
к поколению потребителей, последние, не задумываясь, продали «отца нации» ее 
заклятым врагам.
    Премьер Сербии при этом заметил, что его соотечественников сейчас больше 
интересует итог последнего футбольного матча, чем судьба бывшего президента. 
Приветствуя этот поступок, западные лидеры дали понять, что уже при жизни этого 
поколения Сербия вполне может войти в Евросоюз.
    Это совершенно естественно, потому что сербы прошли главный тест – показали,
 что стали нормальной нацией потребителей, управление которой не доставит 
хлопот.
    Прошло время песен о Косовом поле, мечтаний о небесной Сербии, время 
народалегенды, который стремился ни при каких обстоятельствах истории не 
терять своего Бога. Началась тренировка рефлексов слюновыделения.
    Впрочем, у сербских дедов еще долго будут храниться пулеметные ленты, и 
поколение внуков, возможно, нанесет ответный удар.
    Будучи насильно изгнанной из мира, вера уходит в неподвластные земным 
властям пространства и способна, как это уже бывало в европейской истории, 
вернуться. Вера концентрируется в отдельных личностях, которые со стороны могут 
выглядеть одержимыми. Жанна д'Арк создала Францию усилием воли – но чтобы 
случилось, если бы ее не было? Не было бы Франции? Таким образом, если Франция 
существует, есть и провидение. При помощи провидения воля творит историю, 
какимто необъяснимым образом сочетаясь при этом с высшей ответственностью – 
ответственностью не перед вышестоящим бюрократом, а перед Богом и судьбой. 
Чтобы осуществить общеевропейский проект в настоящей, а не виртуальной 
реальности, Европе нужен был бы именно такой лидер.
    Гитлер и Наполеон были самыми яркими фанатиками, одержимыми европейской 
идеей. Но они отчитывались не перед Богом, а, скорей всего, перед 
противоположной инстанцией.
    Не сообщает ли это чегото существенного про происхождение всего проекта? 
Впрочем, сейчас если и существуют одержимые Европой бесы, то это, скорее, 
существа типа Передонова.
    Мелкий бес может править лишь в мареве иллюзий, которое создается пиаром. 
Его власть над совершенным потребителем безгранична, ибо тот не может выйти за 
пределы расчерченного перед ним поля и, следовательно, лишен воли.
    Потребителю шепчут о безграничных возможностях выбора, но в 
действительности это выбор между разными формами одной и той же субстанции, 
измеряемой в деньгах и, следовательно, равной самой себе. Выбор внутри этого 
поля – это всегда выбор между разными виртуальными играми, но в любой из этих 
игр играешь не ты, а играют тобою.
     
     
Лара плюрализма
     
     В этом смысле каждый потребитель – это версия Лары Крофт «Играй Мною». Кто 
такая Лара Крофт? Гуттаперчевая героиня компьютерных стрелялок, Лара долго 
обреталась в киберпространстве, питаясь мозгами подростков и программистов. Ей 
удалось стать бисексуальным идолом постсексуального общества, в котором 
виртуальная коммуникация заменила все нормальные человеческие связи. Под