многие товарищи погибли, 
не
получив дружеской помощи при обсуждении их в партийных организациях, а ведь от
партийной организации много тогда зависело, так как после исключения из партии 
тут же
следовал арест.
В 1937 году приказом наркома обороны я был назначен командиром 3?го корпуса
Белорусского военного округа. Но вскоре в связи с назначением командира 6?го 
казачьего
корпуса Е. И. Горячева заместителем командующего войсками Киевского особого
военного округа мне была предложена должность командира этого корпуса.
У моего предшественника Е. И. Горячева трагически закончилась жизнь. После
назначения заместителем к С. К. Тимошенко он, как и многие другие, перенес 
тяжелую
сердечную травму. На одном из партсобраний ему предъявили обвинение в связях с
врагами народа И. П.Уборевичем, Д. Сердичем и другими, и дело клонилось к
нехорошему. Не желая подвергаться репрессиям органов госбезопасности, он 
покончил
жизнь самоубийством. Жаль этого командира. С первых дней существования 
советской
власти он героически сражался в рядах Красной Армии. В Конной армии 
последовательно
командовал эскадроном, полком, бригадой и на всех командных должностях был 
умелым
и отважным военачальником. Его любили и уважили бойцы и командиры?конармейцы.
Я охотно принял предложение. 6?й корпус по своей подготовке и общему состоянию 
стоял
выше 3?го корпуса, а самое главное — в его состав входила 4?я Донская казачья 
дивизия.
Я командовал ею более четырех лет и, вполне естественно, питал к ней особую
привязанность.
Командиром 3?го конного корпуса вместо меня был назначен старый и опытный
военачальник из конармейцев Я. Т. Черевиченко. Будучи командиром 3?го конного
корпуса, я одновременно был и начальником гарнизона. В состав гарнизона, кроме
частей 3?го конного корпуса, входила прославленная 2?я стрелковая дивизия, 
которой
командовал вначале Шахназаров, после его ареста — Б. И. Бобров, бывший 
начальник
штаба округа, когда округом командовал И. П. Уборевич. После ареста Б. И. 
Боброва
командиром дивизии в конце 1937 года был назначен И. С. Конев.
С И. С. Коневым я часто встречался по делам гарнизона и ничего о нем сказать не 

могу. Он
производил на меня хорошее впечатление и был всегда активен.
В 6?м корпусе мне пришлось заняться большой оперативной работой. Больше всего
отрабатывали вопросы боевого применения конницы в составе 
конно?механизированной
армии. Тогда это были крупные, проблемные вопросы. Подобная конно?
механизированная армия, состоявшая из 3?4 кавалерийских дивизий, 2—3 танковых
бригад и моторизованной стрелковой дивизии, при тесном взаимодействии с
бомбардировочной и истребительной авиацией, а в последующем и с авиадесантными
частями была в состоянии решать крупнейшие оперативные задачи в составе фронта,
способствуя успешному осуществлению стратегических замыслов.
Было очевидно, что будущее в значительной степени принадлежит танкам и
механизированным соединениям, а потому мы детально овладевали вопросами
взаимодействия с танковыми войсками и организацией противотанковой обороны как 
в
бою, так и в операциях.
Практически на полевых учениях и маневрах и в 3?м и в 6?м корпусах мне пришлось
действовать с 21?й отдельной танковой бригадой (комбриг М. И. Потапов) или с 
3?й
отдельной танковой бригадой (комбриг В. В. Новиков). Оба эти командира в 
прошлом
были моими сослуживцами, и мы понимали друг друга в “боевой” обстановке с
полуслова.
6?й кавалерийский корпус по своей боеготовности был много лучше других частей. 
Кроме
4?й Донской дивизии, выделялась 6?я Чонгарская Кубано?Терская казачья дивизия,
которая была отлично подготовлена, особенно в области тактики, конного и 
огневого
дела. Надо отдать должное бывшему ее командиру Л. Я. Вайнеру, положившему много
сил и энергии для того, чтобы поднять дивизию до высокого уровня боевой 
гот